ОПРЕДЕЛЕНИЕ СУДЕБНОЙ КОЛЛЕГИИ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ
ВЕРХОВНОГО СУДА РФ
от 29 июля 1997 г.
(Извлечение)
Органами предварительного следствия Байрамкулову и Темирову
было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 171 УК РСФСР в превышении
власти и служебных полномочий, т.е. умышленном совершении
должностным лицом действий, явно выходящих за пределы прав и
полномочий, предоставленных законом и причинивших существенный
вред охраняемым законом правам и интересам граждан, сопровождаемых
насилием, выразившимся в причинении потерпевшему менее тяжких
телесных повреждений, а Байрамкулову, кроме того, предъявлено
обвинение в применении оружия и мучительных, оскорбляющих личное
достоинство потерпевшего действиях.
Являясь должностными лицами (Байрамкулов - начальником
отделения уголовного розыска и Темиров - оперативным
уполномоченным отделения уголовного розыска Карачаевского ГОВД),
26 марта 1996 г. около 14 час. в кабинете Байрамкулова они избили
задержанного по подозрению в совершении кражи несовершеннолетнего
Гаджаева, добиваясь от него признания в совершении преступления, в
результате чего потерпевшему были причинены менее тяжкие телесные
повреждения.
Кроме того, Байрамкулов после избиения Гаджаева, приставляя к
его виску пистолет, угрожал ему убийством и тем, что некие ребята,
которых он попросит, совершат в отношении него акт мужеложства в
случае, если он не сознается в совершении кражи.
Черкесским городским судом Карачаево-Черкесской Республики
29 августа 1996 г. Байрамкулов и Темиров оправданы за
недоказанностью их участия в совершении преступления,
предусмотренного ч. 1 ст. 171 УК РСФСР.
Судебной коллегией по уголовным делам Верховного суда
Карачаево-Черкесской Республики приговор оставлен без изменения.
Президиум Верховного суда Карачаево-Черкесской Республики
протест и.о. прокурора Карачаево-Черкесской Республики об отмене
судебных решений оставил без удовлетворения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
29 июля 1997 г. протест заместителя Генерального прокурора РФ об
отмене судебных решений и направлении дела на новое судебное
рассмотрение удовлетворила, указав следующее.
В соответствии с требованиями ст. 20 УПК РСФСР суд обязан
принять все предусмотренные законом меры для всестороннего,
полного и объективного исследования обстоятельств дела, имеющих
значение для решения вопроса о виновности или невиновности
подсудимого.
Эти положения закона судом не выполнены. Органы следствия в
подтверждение вины Байрамкулова и Темирова сослались на показания
потерпевшего Гаджаева, свидетелей Чоткаевой, Гаджаевой, Гаджаева,
Гаппоева, Уртенова, Койчуева и других, заключение экспертов,
проводивших комиссионную судебно-медицинскую экспертизу, и иные
данные.
Суд, допросив подсудимых Байрамкулова, Темирова, потерпевшего
Гаджаева, свидетелей, исследовав иные доказательства, пришел к
выводу, что Байрамкулов и Темиров подлежат оправданию за
недоказанностью их участия в совершении преступления.
Как указал суд в обоснование своего вывода, у Байрамкулова и
Темирова отсутствовали какие-либо мотивы для физического
воздействия на Гаджаева. По поводу действий обвиняемых Гаджаев
давал на предварительном следствии противоречивые объяснения.
Свидетели Гаппоев и Семенов телесных повреждений у потерпевшего не
видели. Помимо этого, суд сослался на свое критическое отношение к
показаниям свидетелей Гаджаевой, Гаджаева, Чоткаевой.
Суд указал, что заключение судебно-медицинской экспертной
комиссии Ставропольского краевого бюро судебно-медицинских
экспертиз, руководствовавшейся методическими рекомендациями от
1976 года и определившей степень тяжести телесных повреждений
(менее тяжкие), причиненных Гаджаеву, по клиническому диагнозу
(сотрясение и ушиб головного мозга), нельзя признать
доказательством вины Байрамкулова и Темирова во вмененном им
преступлении.
Однако судом не исследованы противоречия между показаниями
свидетелей на предварительном следствии и в суде, и этим
обстоятельствам не дана оценка в приговоре. Так, одним из
доказательств вины Байрамкулова и Темирова на предварительном
следствии были показания Гаппоева, который рассказал, что
содержался в одной камере с Гаджаевым и видел состояние
потерпевшего. При этом Гаджаев сообщил ему о его избиении двумя
работниками милиции, назвал их должностное положение и кличку
одного из них.
В суде, как видно из дела, Гаппоев изменил свои показания.
Свидетель Уртенов в судебном заседании допрошен поверхностно,
хотя на предварительном следствии подробно рассказал о том, что
телесных повреждений до задержания работниками милиции у Гаджаева
не было и он на состояние здоровья не жаловался, а после
освобождения из милиции, когда его госпитализировали, сообщил, кто
и где его избивал. Суд эти показания в судебном заседании не
исследовал, не выяснил у Уртенова, подтверждает ли он их.
Допрошенный на предварительном следствии свидетель Койчуев,
находившийся в больнице в одной палате с потерпевшим Гаджаевым и
от него узнавший о месте его избиения и лицах, сделавших это, в
судебное заседание вызван не был. Его показания в судебном
заседании не исследованы.
Как видно из материалов дела, суд усомнился в выводах судебно -
медицинских экспертов Ставропольского краевого бюро судебно -
медицинских экспертиз, проводивших комиссионную экспертизу. Но
никто из них в судебное заседание не был вызван, по данному ими
заключению не поставлено никаких вопросов и не назначено
дополнительной или повторной экспертизы.
При таких обстоятельствах ввиду неполноты судебного следствия
судебные решения подлежат отмене, а дело - направлению на новое
судебное рассмотрение, при котором в соответствии со ст. 20 УПК
РСФСР суду необходимо всесторонне, полно и объективно исследовать
все обстоятельства дела, выяснить имеющиеся противоречия,
допросить всех свидетелей и, в зависимости от установленных
данных, решить вопрос об ответственности Байрамкулова и Темирова.
|
