ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 24 мая 1999 года
Дело N 39-В99пр-10
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда
Российской Федерации в составе:
председательствующего Лаврентьевой М.Н.,
судей Макарова Г.В.,
Толчеева Н.К.
рассмотрела в судебном заседании от 24 мая 1999 года
гражданское дело по иску Г. к Р., К. и администрации г. Обояни о
признании недействительными выданных Р. и К. свидетельств о праве
собственности на землю и определении порядка пользования земельным
участком по протесту заместителя Генерального прокурора РФ на
решение Обоянского районного суда от 4 июня 1998 года, определение
судебной коллегии по гражданским делам Курского областного суда от
13 августа 1998 года и постановление президиума этого же суда от
14 октября 1998 года.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации
Макарова Г.В., заключение прокурора Генеральной прокуратуры РФ
Гермашевой М.М., поддержавшей доводы протеста, Судебная коллегия
установила:
Г. обратилась в суд с вышеуказанным иском, ссылаясь на то, что
в настоящее время она является собственником 1/2 части дома N 67
по ул. Дзержинского в г. Обояни на основании договора дарения от
17 января 1996 года. Ранее по завещанию их матери Дмитриевой В.А.
(умерла в 1983 г.) собственником указанной части дома являлся ее
брат Соловьев А.Г., которому свидетельство о праве на наследство
было выдано только в январе 1996 года. Другими собственниками дома
до декабря 1995 года являлись К. и Р., а затем только Р. Однако
несмотря на то, что имеющийся при доме земельный участок размером
1260 кв. м по правоустанавливающим документам значился в 1994 году
за тремя собственниками дома - Дмитриевой В.А., Р. и К., только
двум из них в декабре 1994 г. были выданы свидетельства о праве
собственности на землю в размере по 630 кв. м каждому, чем были
нарушены права сначала А.Г. Соловьева, а в настоящее время и ее,
так как в связи с продажей К. своей части дома Р. последняя стала
собственником всего земельного участка при доме, в то время как
при равном праве на последний трех лиц истица фактически была
лишена права на приусадебный участок. О приватизации земельного
участка ответчиками узнала в 1997 году.
Решением суда, оставленным без изменения вышестоящими судебными
инстанциями, в удовлетворении требований Г. отказано.
В протесте, внесенном в Судебную коллегию Верховного Суда
Российской Федерации, ставится вопрос об отмене судебных
постановлений и направлении дела на новое рассмотрение. В
обоснование протеста указано на то, что до 1964 г. площадь
земельного участка при указанном выше доме составляла 2520 кв. м,
а собственниками дома являлись В.А. Дмитриева (1/2 часть) и ее
сестры Соловьевы К.А. и Л.А. (по 1/4 части). В 1964 году половина
участка, т.е. 1260 кв. м, Обоянским горсоветом была выделена
Дмитриеву И.В. (мужу Дмитриевой В.А.) под индивидуальное
строительство жилого дома, зарегистрированного позже в качестве
самостоятельного под N 69. Поскольку земельный участок был выделен
Дмитриеву И.В., а не Дмитриевой В.А., то нельзя признать
правильным суждение суда о том, что образование и размеры
имеющихся при домах N 67 и N 69 земельных участков определялись
договоренностью В.А. Дмитриевой с сестрами о разделе ранее
имевшегося при доме N 67 общего земельного участка, и такой вывод
суда не основан на имеющихся в деле доказательствах.
В протесте также указывается на то, что по правоустанавливающим
документам за Дмитриевой В.А. в доме N 67 сохранились 1/2 часть
дома и 1/2 часть земельного участка, перешедшие А.Г. Соловьеву,
подарившему свою долю истице по делу. Кроме того, судом оставлено
без внимания письмо главы администрации города об ошибочности
оформления приватизации земельного участка при доме N 67 в 1994
году. В решении не указан материальный закон, которым
руководствовался суд при вынесении решения.
Проверив материалы дела и обсудив доводы протеста, Судебная
коллегия не находит оснований для его удовлетворения, так как
приведенные в нем доводы нельзя признать соответствующими всем
имеющимся в деле доказательствам и установленным судом
обстоятельствам и нет оснований считать, что судом неправильно
определены правоотношения сторон.
Из дела видно, что по решению Обоянского районного суда от 4
июля 1958 года за В.А. Дмитриевой и ее сестрами Соловьевыми Л.А. и
К.А. (в силу признания ими условий завещания отца и порядка
наследования после смерти матери) было закреплено право
собственности на дом N 67 соответственно 1/2 и по 1/4 части (л.д.
18, 89). Решением исполкома Обоянского горсовета от 31 августа
1964 года Дмитриеву И.В. на участке жены и ее сестер был выделен
земельный участок размером 1260 кв. м под строительство жилого
дома, который был принят в эксплуатацию и зарегистрирован под N 69
за ним в 1970 году (л.д. 22, 170).
Из личных объяснений Г. следует, что после 1958 года земельный
участок (2520 кв. м) при доме N 67 был разделен в соответствии с
долями в праве собственности на дом. Сестры матери (Соловьевы Л.А.
и К.А.) не возражали против раздела участка, но ставили условие,
чтобы со строительством нового дома Дмитриев И.В. забрал себе
часть старого дома, и такое условие последним было принято. С 1970
года мать, кроме участка при новом доме (N 69), другим, то есть
при старом доме (N 67), участком не пользовалась. При жизни в доме
N 67 брата (А.Г.Соловьева) ему какая-либо часть земельного участка
не выделялась. Под строительство нового дома земля отцу выделялась
из общего участка при доме N 67, никаких претензий после раздела
дома (N 67) мать на оставшийся при нем земельный участок не
предъявляла, и споров по этому вопросу у нее с сестрами не было
(л.д. 45, 45 об., 46, 51 об., 73 об., 95 об., 180 об.).
Из показаний А.Г. Соловьева следует, что до 1975 года он
проживал в г. Обояни, земельным участком при доме N 67 не
пользовался, а пользовался участком по ул. Московской. Мать (В.А.
Дмитриева) также земельным участком при доме N 67 не пользовалась,
а пользовалась участком при доме N 69. Участки были разгорожены, и
участком при доме N 67 пользовались его тетки (л.д. 142, 189).
Кроме объяснений самой истицы и показаний А.Г.Соловьева,
подарившего сестре полученную по завещанию матери часть дома, в
подтверждение того, что образование самостоятельного участка под
строительство дома N 69 явилось результатом договоренности сестер
(Дмитриевой и Соловьевых) о порядке пользования (раздела) общим
земельным участком при доме N 67, в деле имеются и другие
доказательства.
Из показаний допрошенных в качестве свидетелей работников БТИ
Шороховой А.М. и Малофеевой Э.В. следует, что в 1964 году, то есть
на время решения вопроса о предоставлении Дмитриеву И.В.
земельного участка под строительство нового дома, между сестрами
(Дмитриевой и Соловьевыми) было соглашение (и это заявление
находится в БТИ), которое и определяло решение горисполкома о
выделении участка под дом N 69 за счет имевшегося у сестер общего
земельного участка (л.д. 101 об., 102, 104, 183, 184). Решения об
изъятии части земельного участка у Дмитриевой и Соловьевых и
предоставлении такового только И.В.Дмитриеву горисполкомом не
принималось (л.д. 34).
Выделение самостоятельного земельного участка персонально И.В.
Дмитриеву могло иметь место только при наличии принятого в
установленном порядке решения об изъятии части земельного участка
при доме N 67, но такого решения не принималось. Указанному выше
полностью соответствуют объяснения ответчиков Р. и К.
Установленные судом обстоятельства являлись основанием считать,
что В.А. Дмитриева имела намерение за счет своей доли, а именно -
в виде 1/2 части земельного участка при доме N 67 (до 1964 г.),
иметь обособленный (самостоятельный) земельный участок,
реализовала свою волю в этом направлении и до конца жизни, а
именно - свыше десяти лет, последствий своего действия не
оспаривала.
Г., как указано ею самой, претензия на участок, о котором
возник спор, была заявлена только в 1996 году, то есть спустя 13
лет после смерти матери, и по мотиву того, что последняя, по
данным БТИ, формально до 1996 года значилась собственником 1/2
части дома N 67, и как следствие, 1/2 части земельного участка при
нем.
Между тем, как усматривается из дела (объяснения Г., показания
А.Г. Соловьева), о содержании завещания матери истица знала, но на
протяжении многих лет (до 1996 г.) не препятствовала другим
собственникам (правопреемникам сестер Соловьевых) дома N 67
пользоваться всем имеющимся при доме земельным участком, а
следовательно, признавала ранее состоявшееся между их матерью и ее
сестрами соглашение о разделе земельного участка. На протяжении
многих лет частью дома N 67, числившейся за В.А. Дмитриевой, никто
из членов ее семьи не пользовался, и именно ветхость дома явилась
причиной обращения Р. и получения разрешения на его перестройку.
Вопросы нарушения права собственности Г. на часть дома или
пользования ею предметом спора не были.
Кроме того, по действовавшему в период 1958 - 1970 годов
законодательству в собственности семьи Дмитриевых мог находиться
только один жилой дом (или часть одного дома), в связи с чем
указанная выше договоренность матери истицы с сестрами
относительно дома не нарушала их правовых интересов и
содействовала решению вопроса о возведении Дмитриевыми нового дома
для своей семьи.
Ссылка в протесте на письмо главы администрации г. Обояни от 4
апреля 1997 года, в котором признавалась ошибочность оформления
приватизации земельного участка, о котором возник спор, не
указывает на то, что решение суда является неправильным. Данное
письмо являлось ответом на заявление Г. В нем не указано, по каким
основаниям (мотивам заявления) дан такой ответ, и заявительнице
рекомендовано обратиться в суд. В то же время из дела
усматривается, что в связи со значительными общими упущениями в
работе земельной комиссии по приватизации земельных участков
работа последней была прекращена, однако обстоятельства данного
дела не дают оснований считать, что в отношении земельного участка
при доме N 67 земельной комиссией была допущена ошибка.
При условии того, что земельный участок, на котором находится
дом N 69, образован за счет части земельного участка при доме N 67
и данное обстоятельство связано с имевшим место соглашением
собственников дома N 67, которое на протяжении многих лет (более
25 лет) добровольно соблюдалось ими самими и их правопреемниками,
и оно соответствовало требованиям действовавшего законодательства,
не может служить основанием считать, что такого соглашения не
было, и истица вправе претендовать на 1/2 часть земельного участка
при доме N 67 на том основании, что в БТИ не был зарегистрирован
отказ Дмитриевой В.А. от части старого дома и она продолжала
вносить соответствующие платежи, в подтверждение чего в протесте
доказательств не указано.
В решении суда приведены фактические обстоятельства дела,
дается оценка установленному в отношении пользования земельными
участками и домами со ссылкой на действующее на время
возникновения правоотношений сторон законодательство, в связи с
чем и в силу ст. 330 ГПК РФ не может служить основанием к отмене
судебных постановлений отсутствие в решении указания конкретных
норм законов (ГК РСФСР, Земельного кодекса РСФСР), из положений
которых исходил суд.
На основании изложенного, руководствуясь ст. 329 ГПК РФ,
Судебная коллегия
определила:
судебные постановления по делу оставить без изменения, а
протест заместителя Генерального прокурора РФ - без
удовлетворения.
|
