[неофициальный перевод]
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ
МЮРРЕЙ (MURRAY) ПРОТИВ СОЕДИНЕННОГО КОРОЛЕВСТВА
(Страсбург, 28 октября 1994 года)
(Извлечение)
КРАТКОЕ НЕОФИЦИАЛЬНОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ ДЕЛА
A. Основные факты
Все шесть заявителей являются гражданами Ирландии. Первый
заявитель, г-жа Маргарет Мюррей, и второй заявитель, г-н Томас
Мюррей, - супруги. Остальные четыре заявителя: Марк, Алана,
Микаэла и Росина - их дети. В соответствующий период времени в
1982 г. заявители проживали вместе в одном доме в Белфасте,
Северная Ирландия.
В июне 1982 г. два брата первого заявителя были осуждены в
Соединенных Штатах (США) за правонарушения, связанные с закупкой
оружия для Временной ирландской республиканской армии (Временная
ИРА).
Г-жа Мюррей была арестована у себя дома в Белфасте
военнослужащими Сухопутных войск Великобритании в 7.00 утра 26
июля 1982 г. на основании статьи 14 Закона о Северной Ирландии
(чрезвычайные полномочия) 1978 г. Эта норма предоставляла военным
право производить арест и задержание на срок до четырех часов лиц,
подозреваемых в совершении преступления, при условии, что
подозрение, возникшее у произведшего арест военнослужащего, было
добросовестным. Согласно заявлениям военных, г-жа Мюррей была
арестована по подозрению в причастности к сбору денег для
приобретения в США оружия для Временной ИРА. Пока она одевалась,
были разбужены другие заявители, и им было предложено собраться в
гостиной. Военные в это время вносили в протокол данные о
заявителях и их доме. После того как г-жа Мюррей дважды спросила,
на основании какой статьи ее арестовывают, выполнявшая арест
военнослужащая, капрал, ответила: "По 14-й статье".
Г-жа Мюррей была доставлена в Армейский контрольный центр и
была задержана там на два часа для допроса. Она отказалась
отвечать на какие-либо вопросы. В какой-то момент пребывания в
центре она была, без ее ведома и согласия, сфотографирована. Она
была освобождена в 9.45 без предъявления обвинения.
В 1984 г. г-жа Мюррей возбудила в Высоком Суде иск против
Министерства обороны, выдвинув обвинение в неправомерном лишении
свободы и других деликтах, и проиграла дело.
Показания давали г-жа Мюррей и капрал. Г-жа Мюррей признала,
что у нее были контакты с братьями и что она побывала в США. Хотя
капрал точно не помнила содержание допроса г-жи Мюррей в Армейском
центре, она могла сказать, что речь шла о деньгах и об Америке.
Разбиравший дело судья счел показания капрала правдивыми.
Г-жа Мюррей подала апелляцию, оспаривая законность ее ареста и
сопровождавших его действий. Апелляционный суд отклонил ее жалобу
в феврале 1987 г., но разрешил ей обратиться в Палату лордов. Но и
там в мае 1988 г. дело решилось не в ее пользу.
Закон 1978 г., в соответствии с которым была арестована г-жа
Мюррей, является частью законодательства, введенного Соединенным
Королевством в целях борьбы с терроризмом в Северной Ирландии.
Статья 14 была заменена в 1987 г. нормой, которая устанавливала,
что арест должен производиться по обоснованному подозрению.
B. Разбирательство в Комиссии по правам человека
1. В жалобе, поданной в Комиссию 28 сентября 1988 г., г-жа
Мюррей заявила, что ее арест и задержание для допроса нарушили
статью 5 п. 1 и 2; что сохранение сделанной фотографии, а также
данных о заявительнице явилось нарушением ее права на уважение
личной жизни согласно статье 8. Остальные пять заявителей
утверждали, что произошло нарушение статьи 5 п. 1, 2 в результате
того, что от них потребовали находиться в течение получаса в
комнате их дома, пока первый заявитель собиралась, чтобы покинуть
дом вместе с военными. Они также утверждали, что запись и хранение
определенных данных об их личностях, например, имен и степени
родства с первым заявителем, нарушили их право на уважение личной
жизни по статье 8. Все шестеро заявили, что вторжение военных в
дом и его обыск не совместимы с их правом на уважение их личной и
семейной жизни, неприкосновенности жилища согласно статье 8
Конвенции и что, в нарушение статьи 13, в национальном
законодательстве не существует эффективных средств правовой защиты
в отношении вышеперечисленных жалоб на нарушение прав, признанных
Конвенцией.
2. Комиссия объявила 10 декабря 1991 г. о приемлемости всех
жалоб первого заявителя, а также жалобы остальных заявителей по
статье 8 в связи с вторжением и обыском семейного жилища. Другие
жалобы были объявлены неприемлемыми.
3. В своем докладе от 17 февраля 1993 г. Комиссия выразила
следующее мнение:
- в деле первого заявителя имело место нарушение статьи 5 п. 1
(одиннадцать голосов против трех), п. 2 (десять голосов против
четырех) и п. 5 (одиннадцать голосов против трех);
- нарушения статьи 8 не было (тринадцать голосов против
одного);
- нет необходимости рассматривать жалобу первого заявителя по
статье 13 на отсутствие средств правовой защиты при аресте,
задержании и несообщении причин ареста (тринадцать голосов против
одного);
- в деле первого заявителя статья 13 не была нарушена ни в том,
что касается вторжения и обыска ее жилища (единогласно), ни при ее
фотографировании и хранении фотографии и данных о ее личности
(десять голосов против четырех).
Дело было передано Комиссией в Суд 7 апреля 1993 г.
ИЗВЛЕЧЕНИЕ ИЗ СУДЕБНОГО РЕШЕНИЯ
ВОПРОСЫ ПРАВА
I. Общий подход
47. Жалобы заявителей связаны с арестом и задержанием военными
первого заявителя в соответствии со специальным уголовным
законодательством, принятым в целях борьбы с террористическими
актами в Северной Ирландии. Как отмечалось в нескольких предыдущих
решениях Суда, кампания терроризма, развязанная в Северной
Ирландии в последнюю четверть века, привела к потерям человеческих
жизней и страданиям (см. п. 35 выше).
Суд не видит причин отказываться от общих принципов, которых он
придерживался ранее при разбирательстве дел аналогичного
характера. Поэтому при толковании и применении относящихся к делу
статей Конвенции надлежащее внимание должно быть уделено особому
характеру террористических преступлений, угрозе, которую они
представляют для демократического общества, и чрезвычайной природе
мер по борьбе с ними (см. inter alia Решение по делу Фокса,
Кампбелла и Хартли от 30 августа 1990 г. Серия А, т. 182, с. 15,
п. 28, где упоминается Решение по делу Броугана от 29 ноября 1988
г. Серия А, т. 145-B, с. 27, п. 48).
II. О предполагаемом нарушении статьи 5 п. 1 Конвенции
48. Первый заявитель, г-жа Маргарет Мюррей, утверждала, что ее
арест и задержание военными представляют собой нарушение статьи 5
п. 1 Конвенции, которая предусматривает:
"Каждый человек имеет право на свободу и личную
неприкосновенность. Никто не может быть лишен свободы иначе как в
следующих случаях и в порядке, установленном законом:
...
c) законный арест или задержание лица, произведенное с тем,
чтобы оно предстало перед компетентным судебным органом по
обоснованному подозрению в совершении правонарушения..."
A. Законность ареста
49. Первый заявитель не оспаривала, что ее арест и задержание
были проведены в соответствии с действующим правом Северной
Ирландии и не противоречат статье 5 п. 1. Однако "обоснованного
подозрения" в совершении преступления не было, и цель ее ареста и
последующего задержания не состояла в том, чтобы она предстала
перед компетентным судебным органом в соответствии со смыслом
статьи 5 п. 1 "c".
B. "Обоснованное подозрение"
50. Г-жа Мюррей была арестована и задержана в силу статьи 14
Закона 1978 г. (см. п. 11 и 12 выше). Эта норма согласно
толкованию национальных судов предоставляла военным право
арестовывать и задерживать лиц, подозреваемых в совершении
преступления, при условии inter alia, что военнослужащий,
выполняющий арест, действует добросовестно (см. п. 36 и 38 "b"
выше). Факт, что во внутреннем законодательстве в тот период
существовал лишь этот, по существу, субъективный критерий в данном
деле имеет значение, но не решающее: задача Суда состоит в
установлении, был ли соблюден объективный критерий "обоснованного
подозрения", предусмотренный статьей 5 п. 1, в конкретных
обстоятельствах данного дела.
51. В своем Решении по вышеупомянутому делу Фокса, Кэмпбелл и
Хартли, которое касалось арестов, произведенных полицией Северной
Ирландии по аналогичной статье Закона 1978 г., Суд констатировал
следующее (с. 16 - 18, п. 32 и 34):
"Обоснованность" подозрения, в соответствии с которой должен
производиться арест, составляет важную часть гарантии,
установленной в статье 5 п. 1 "c" против произвольного ареста и
задержания... "обоснованное подозрение" предполагает наличие
фактов или информации, которые убеждают объективного наблюдателя,
что, возможно, соответствующее лицо совершило правонарушение.
Однако то, что может считаться "обоснованным", должно определяться
с учетом всех обстоятельств.
В этом плане террористические преступления попадают в особую
категорию. Из-за существующего риска человеческих жертв и
страданий полиция обязана действовать самым срочным образом по
получении любой информации, включая информацию из секретных
источников. Кроме того, возможно, что полиции часто приходится
арестовывать подозреваемого террориста на основании информации,
которая является надежной, но не может быть раскрыта
подозреваемому или представлена в суде в подтверждение обвинения
без создания угрозы для источника информации.
...ввиду трудностей расследования в Северной Ирландии
преступлений террористического характера и привлечению за них к
суду "обоснованность" подозрения, оправдывающего такие аресты, не
всегда может оцениваться по тем же критериям, которые применяются
для обычных преступлений. Тем не менее особый характер мер в
отношении террористических преступлений не может оправдать такое
толкование понятия "обоснованность", когда подрывается суть
гарантии, установленной в статье 5 п. 1 "c".
Конечно, статья 5 п. 1 "c" Конвенции не должна применяться
таким образом, чтобы создавать несоразмерные трудности на пути
полицейских органов государств - участников к осуществлению
эффективных мер по противодействию организованному терроризму...
От государств - участников нельзя требовать доказательств
обоснованности подозрения, оправдывающего арест подозреваемого
террориста, путем раскрытия конфиденциальных источников
обвинительной информации или даже фактов, указывающих на такие
источники или конкретные личности.
Тем не менее Суд должен иметь возможность установить, соблюдено
ли существо гарантии статьи 5 п. 1 "c". Отсюда следует, что
государство - ответчик обязано представить по крайней мере
некоторые факты или информацию, которые могли бы убедить Суд в
том, что данное лицо обоснованно подозреваться в совершении
предполагаемого преступления. Это тем более необходимо, когда, как
в данном случае, национальный закон устанавливает более низкий
порог обоснованности подозрения, говоря лишь о добросовестном
подозрении".
На основании обстоятельств того дела Суд пришел к выводу, что,
хотя арест трех заявителей и их задержание, длившееся сорок четыре
часа, сорок четыре часа пять минут и тридцать часов пятнадцать
минут соответственно, и были основаны на подозрении низкого
порога, Правительство не представило достаточно дополнительных
данных для вывода, что подозрение было обоснованным в свете статьи
5 п. 1 "c" (там же, с. 18, п. 35).
52. В настоящем деле Правительство заявило, что на основании
информации из надежного, но секретного источника у военных
существовали веские и конкретные причины подозревать, что г-жа
Мюррей была причастна к сбору средств для террористических целей.
Однако "основная" информация, полученная таким образом, не могла
быть раскрыта, чтобы не поставить под угрозу жизнь и личную
безопасность некоторых людей. По мнению Правительства, Суд, решая
вопрос об обоснованности подозрения, должен учитывать это
обстоятельство. Оно также указало на ряд других фактов, которые
могут подтвердить, хотя и косвенно, обоснованность подозрения,
отметив, в частности, прежде всего факты, установленные
национальными судами в ходе разбирательств по искам г-жи Мюррей,
недавнее осуждение ее братьев в США за преступление, связанное с
закупкой оружия для Временной ИРА, ее собственные поездки в США и
контакты там с братьями (см. выше, особенно п. 10, 19, 24, 25, 28
и 29). Правительство считает, что все это вместе взятое дает
достаточно фактов и информации, чтобы позволить объективному
наблюдателю считать, что по обстоятельствам дела имеются основания
для подозрения. Любой другой вывод Суда, по мнению Правительства,
чреват запретом для соответствующих органов на производство ареста
лица, подозреваемого в терроризме, на основании надежной, но
преимущественно секретной информации и не позволит этим органам
принимать эффективные меры для противодействия организованному
терроризму.
53. По мнению первой заявительницы, Правительство не
представило достаточные факты, позволяющие органам Конвенции
сделать выводы, что подозрение, ставшее причиной ее ареста, было
обоснованным или чем-то большим, чем лишь "добросовестное"
подозрение, которое требуется по закону Северной Ирландии. Как и в
деле Фокса, Кэмпбелл и Хартли, разъяснения со стороны
Правительства не отвечали минимальным критериям, предусмотренным в
статье 5 п. 1 "c", для установления обоснованности ее ареста и
задержания. Причины, призванные объяснить нераскрытие источников
информации, не являются адекватными или действительными. Ряд
обстоятельств вызывает сомнение в обоснованности обвинения. Так,
если бы подозрение действительно было таковым, ее арест был бы
произведен не на основании полномочий на осуществление
четырехчасового задержания по статье 14 Закона 1978 г., а на
основании более широких полномочий; допрос производился бы
полицией, а не военными; не тратилось бы время на сбор данных о ее
личности и ее фотографирование; ее допрос длился бы более одного
часа и пятнадцати минут; ее допрашивали бы о причастности к
предполагаемому правонарушению, а не только о ее братьях в США; ее
предупредили бы о возможности использования сказанного ею против
нее. Отвечая Правительству, она утверждала, что национальные суды
исследовали вопрос не об объективной обоснованности подозрения, а
о субъективных помыслах выполнявшей арест военнослужащей, капрала
D.
54. Комиссия считает, что разъяснения Правительства по
настоящему делу существенно не отличаются от представленных по
делу Фокса, Кэмпбелл и Хартли. Она пришла к мнению, что помимо
родства с осужденными братьями не было приведено никаких
подкрепляющих закрытую информацию объективных доказательств в
подтверждение подозрения, что первый заявитель была причастна к
сбору денег с целью приобретения оружия для Временной ИРА.
Согласно выводу Комиссии, этого недостаточно, чтобы удовлетворять
минимальному критерию, установленному в статье 5 п. 1 "c".
55. Что касается степени "подозрения", то Суд прежде всего
хотел бы отметить, что, как указано в его Решении по делу Броуган
и другие, "статья 5 п. 1 "c" не предполагает, что следственные
органы должны иметь доказательства, достаточные для предъявления
обвинения либо в момент ареста, либо в период содержания под
стражей. Такие доказательства, возможно, нельзя было получить или
же представить в суде, не подвергая опасности жизнь других лиц"
(см. вышеупомянутое Решение, с. 29, п. 53). Целью допроса во время
задержания согласно статье 5 п. 1 "c" является дальнейшее
продвижение уголовного расследования путем подтверждения или
устранения конкретного подозрения, обосновывающего арест;
вызывающие подозрение факты еще не достигли такого уровня, который
необходим для осуждения или даже для предъявления обвинения,
которое происходит на следующем этапе уголовного процесса.
56. Продолжительность срока лишения свободы также может быть
существенным фактором для определения необходимой степени
подозрения. Срок задержания, допустимый по статье, на основании
которой была арестована г-жа Мюррей, а именно по статье 14 Закона
1978 г., был ограничен максимум четырьмя часами.
57. Что касается непосредственно "обоснованности" подозрения,
то принципы, изложенные в Решении по делу Фокса, Кэмпбелл и
Хартли, должны быть применены и в настоящем деле, хотя, как
указано в том Решении, наличие или отсутствие обоснованного
подозрения в конечном счете определяется в каждом случае
конкретными обстоятельствами.
58. Прежде всего Суд хотел бы повторить, что признает, что
использование конфиденциальной информации является важным
элементом в борьбе с терроризмом и угрозой, которую он
представляет для жизни граждан и демократического общества (см.
также Решение по делу Класс и другие от 6 сентября 1978 г. Серия
А, т. 28, с. 23, п. 48). Однако это не означает, что следственные
органы имеют по статье 5 карт-бланш на арест подозреваемых в
причастности к терроризму с целью допроса вне эффективного
контроля национальных судов или органов Конвенции (там же, с. 23,
п. 49).
59. Применительно к настоящему делу несомненными фактами можно
считать кампанию терроризма в Северной Ирландии, многочисленные
жертвы, к которым она привела за прошедшие годы, и активное
участие в этой кампании Временной ИРА. Суд также согласен с тем,
что право на арест, данное военным статьей 14 Закона 1978 г.,
представляет собой bona fide попытку демократически избранного
Парламента подавить терроризм в рамках верховенства права. Тот
факт, что статьи применявшегося Закона были изменены в 1987 г. в
результате доклада Бейкера в том смысле, что арест должен
производится по обоснованному, а не просто "добросовестному"
подозрению, не меняет сути сказанного (см. п. 37 выше).
Суд, соответственно, готов отнестись с определенным доверием к
заявлению Правительства - ответчика о существовании надежной, но
конфиденциальной информации, обосновывающей подозрение в отношении
г-жи Мюррей.
60. Согласно Решению по делу Фокса, Кэмпбелл и Хартли
Правительство - ответчик должно было дополнительно "представить по
крайней мере некоторые факты или информацию, которая могла бы
убедить Суд, что арестованное лицо обоснованно подозревалось в
совершении вменяемого ему в вину правонарушения" (см. п. 51 выше).
В данном случае в отличие от дела Фокса, Кэмпбелл и Хартли органы
Конвенции имели возможность ознакомиться с результатами проверки
фактов и утверждений г-жи Мюррей национальными судами в ходе
возбужденных ею гражданских процессов.
61. Нельзя исключать, что все или некоторые из доказательств,
приведенных в национальных судах в подтверждение реальности
подозрения, на основании которого была арестована г-жа Мюррей,
сохраняют значение для решения вопроса о том, было ли подозрение
"обоснованным" в свете статьи 5 п. 1 "c" Конвенции. Достоверность
и bona fides подозрения составляют один из необходимых элементов
обоснованности.
При рассмотрении предъявленных г-жой Мюррей Министерству
обороны гражданско-правовых требований, связанных с
неправомерностью лишения свободы, судья Высокого Суда, заслушав
показания свидетелей и оценив их достоверность, пришел к выводу,
что г-жа Мюррей действительно подозревалась в причастности к сбору
средств для закупки оружия в США для Временной ИРА (см. п. 24
выше). Судья поверил показаниям военнослужащей, производившей
арест, капралу D, которая была охарактеризована как "явно честный
свидетель" (см. п. 11 и 24 выше). Хотя допрос в Армейском центре
происходил по времени позднее, чем арест, последовательность
вопросов при допросе, по мнению судьи, также подтверждает вывод,
что в совершении конкретного преступления подозревалась именно г-
жа Мюррей (см. п. 14 и 25 выше).
62. За несколько недель до ареста г-жи Мюррей два ее брата были
осуждены в США в связи с закупкой оружия для Временной ИРА (см. п.
10 выше). Свидетельствуя в Высоком Суде, она подтвердила, что во
время пребывания в США и у нее были контакты с братьями (см. п. 19
выше). Обстоятельства дел осужденных братьев свидетельствуют о
сотрудничестве с "надежными людьми", проживающими в Северной
Ирландии.
63. Учитывая объем данных, полученных на исходной стадии, и
особые сложности расследования террористических преступлений, Суд
в свете всех вышеизложенных соображений считает, что имелось
достаточно фактов и информации, дававших объективные основания
подозревать г-жу Мюррей в преступном соучастии, выразившемся в
сборе средств для Временной ИРА. Поэтому на основании конкретных
обстоятельств настоящего дела Суд считает, что г-жа Мюррей была
арестована и задержана по "обоснованному подозрению" в совершении
уголовного преступления по смыслу статьи 5 п. 1 "c".
C. Цель ареста
64. По утверждению первой заявительницы, из того, как все
происходило, ясно следовало, что она была арестована не с тем,
чтобы предстать перед "компетентным судебным органом", а лишь с
целью допроса для сбора общих сведений. На стандартном бланке
протокола в Армейском центре она сделала оговорку о том, что
военные не привлекли полицию к ее допросу, а также о его
длительности (один час) (см. п. 15 выше).
Правительство оспорило это утверждение, указав, что
заявительница поднимала этот вопрос в национальном суде и он был
отклонен на основании показаний, проверенных перекрестным допросом
свидетелей.
Комиссия в своем докладе не сочла необходимым рассматривать эту
жалобу ввиду своего вывода об отсутствии "обоснованного
подозрения" для ареста и задержания.
65. Согласно действующему законодательству Северной Ирландии
право на арест и задержание, предоставленное военным по статье 14
Закона 1978 г., не может быть использовано в неправомерных целях,
таких как сбор сведений (см. п. 38 "с" выше). При разбирательстве
гражданского иска, предъявленного г-жой Мюррей Министерству
обороны, судья на основании представленных ему доказательств
пришел к выводу, что целью ее ареста и задержания по статье 14
Закона 1978 г. было установление фактов, относящихся к
преступлению, в котором она подозревалась (см. п. 25 выше). Прежде
чем сделать этот вывод, судья имел возможность заслушать показания
различных свидетелей и оценить их достоверность. Он принял
показания капрала D и сержанта B как правдивые и отклонил
утверждения г-жи Мюррей, в частности ее заявление о том, что
сержант B сказал ей, что ее ни в чем не подозревали и она была
арестована лишь для того, чтобы обновить ее досье (см. п. 19, 20 -
22, 24 и 25 выше). Апелляционный суд в свою очередь отклонил ее
аргумент о том, что арест и задержание имели целью поиск сведений
общего плана (см. п. 29 выше). Этот аргумент не выдвигался при
рассмотрении дела в Палате лордов (см п. 32 выше).
66. Задача Суда состоит в том, чтобы решить, были ли выполнены
требования, изложенные в статье 5 п. 1 "c", в том числе
относительно наличия правомерной цели, в обстоятельствах
конкретного дела. Однако Суд при этом не должен, как правило,
устанавливать факты вместо национальных судов, которые находятся в
лучшем положении для оценки представленных им доказательств (см.,
например, Решение по делу X против Соединенного Королевства от 5
ноября 1981 г. Серия А, т. 46, с. 19 - 20, п. 43 применительно к
статье 5 п. 1 "e", а также Решение по делу Класса от 22 сентября
1993 г. Серия А, т. 269, с. 17, п. 29, применительно к статье 3).
Что касается настоящего дела, то заявительница во время
разбирательств в органах Конвенции не представила убедительных
доказательств, которые могли бы побудить Суд к пересмотру фактов,
установленных судами Северной Ирландии.
67. Г-же Мюррей не было предъявлено обвинение, она не предстала
перед судом и была освобождена после допроса, который длился
несколько более часа (см. п. 14 выше). Однако это необязательно
означает, что цель ее ареста и задержания не соответствовала
статье 5 п. 1 "c", поскольку "существование подобной цели следует
рассматривать отдельно от ее достижения" (см. вышеупомянутое
Решение по делу Броуган и другие, с. 29 - 30, п. 53). Как было
отмечено национальными судами (см. п. 25 in fine, 29 и 34), ввиду
того, что она упорно отказывалась отвечать на какие-либо вопросы в
Армейском центре (см. п. 13, 14 и 19 выше), неудивительно, что
власти не смогли продвинуться вперед в подозрениях против нее.
Можно предположить, что если бы эти подозрения были подтверждены,
то было бы предъявлено обвинение и она предстала бы перед
компетентным судебным органом.
68. Первый заявитель утверждала также, что требуемая
правомерная цель отсутствовала, ввиду того факта, что на практике
лица, подвергнутые аресту военными по статье 14, никогда не
передавались ими компетентному судебному органу, а в случае
подтверждения подозрений во время допроса передавались полиции,
которая предъявляла обвинения и предпринимала необходимые
действия, чтобы соответствующее лицо предстало перед судом.
Суд не считает данный аргумент важным. Для соблюдения
обязательств по Конвенции важно существо, а не форма. Если цель
ареста и задержания действительно состоит в том, чтобы лицо
предстало перед компетентным судебным органом, механизм достижения
этого не играет решающей роли.
69. Поэтому арест и задержание первого заявителя следует
считать произведенными в соответствии с целью, указанной в п. 1
"c".
D. Вывод
70. Таким образом, нарушение статьи 5 п. 1 в отношении первого
заявителя места не имело.
III. О предполагаемом нарушении
статьи 5 п. 2 Конвенции
71. Первый заявитель утверждала также, что нарушена статья 5 п.
2 Конвенции, которая предусматривает:
"Каждому арестованному незамедлительно сообщаются на понятном
ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему обвинение."
72. Установившиеся принципы толкования и применения статьи 5 п.
2 в делах, подобных настоящему, были разъяснены Судом в Решении по
делу Фокса, Кэмпбелл и Хартли следующим образом (см.
вышеупомянутое Решение, с. 19, п. 40):
"Пункт 2 статьи 5 содержит элементарную гарантию: каждый
арестованный должен знать, почему он лишен свободы.
Интегрированный в систему защиты, установленную статьей 5, этот
пункт обязывает разъяснять каждому арестованному на простом,
понятном ему языке юридические и фактические основания его ареста,
с тем чтобы он мог обратиться в суд, если захочет оспорить
законность ареста в соответствии с п. 4... Хотя эта информация
должна быть сообщена "незамедлительно", нет необходимости, чтобы
полицейский, производящий арест, сообщил ее во всей полноте в этот
момент. Вопрос о том, получил ли арестованный достаточную
информацию и насколько незамедлительно, оценивается в соответствии
с особенностями каждого дела".
По обстоятельствам того дела Суд установил, что причины ареста
заявителей были доведены до их сведения во время допросов,
состоявшихся через несколько часов после ареста, и поэтому
посчитал, что в данном деле требования статьи 5 п. 2 были
соблюдены.
73. Первый заявитель утверждала, что за все время ее ареста и
задержания ей так и не сообщили достаточной или вообще какой-либо
информации о причинах ее ареста. Хотя она сознавала, что военные
проявляют интерес к деятельности ее братьев, она не поняла из
допроса в Армейском центре, как она утверждает, что она сама
подозревалась в причастности к сбору средств для Временной ИРА.
Единственной ясной информацией, которую она получила, была
официальная формулировка, употребленная капралом D при аресте.
74. Комиссия также пришла к мнению, что невозможно сделать
какие-либо выводы из туманных, по ее мнению, показаний капрала D
Высокому Суду. По ним трудно определить, могла ли первый заявитель
понять из допроса, почему ее арестовали. Как считает Комиссия, не
было доказано, что вопросы, заданные г-же Мюррей во время допроса,
являлись достаточно определенными, чтобы представлять собой
информацию, требуемую статьей 5 п. 2 относительно причин ареста.
75. По заявлению Правительства, из показаний в суде, наоборот,
очевидно, что во время допроса г-же Мюррей было ясно дано понять,
что ее подозревали в участии в сборе денег для Временной ИРА.
Правительство не согласилось с заключением Комиссии, которое
расходится с выводами национальных судов. Оно считает
установленным, что г-же Мюррей была сообщена достаточная
информация о причинах ее ареста. Если даже предположить, что это
не так и соответственно она не могла воспользоваться правом
обращения в Суд для проверки законности ее ареста по статье 5 п. 4
Конвенции, она не понесла в результате никакого ущерба, который
позволил бы говорить о нарушении статьи 5 п. 2, т.к. ее
освобождение произошло быстрее, чем могло состояться Судебное
решение о ее задержании.
76. Все согласны с тем, что выполнявшая арест военнослужащая,
капрал D, помимо произнесения официальных слов об аресте,
требуемых по закону, назвала г-же Мюррей также статью Закона 1978
г., согласно которой производился арест (см. п. 12 и 36 выше).
Указание только на правовое основание ареста само по себе не
является достаточным для целей статьи 5 п. 2 (см. вышеупомянутое
Решение по делу Фокса, Кэмпбелл и Хартли, с. 19, п. 41).
77. Во время судебного разбирательства по иску г-жи Мюррей к
Министерству обороны показания о допросе в Армейском центре давали
г-жа Мюррей и капрал D; военнослужащий, который проводил допрос,
показаний не давал (см. п. 14, 19 и 21 выше). Г-жа Мюррей
показала, что ее спрашивали о ее братьях в США и о ее контактах с
ними, а не о закупке оружия для Временной ИРА или о каком-либо
преступлении (см. п. 19 выше). Капрал D точно не помнила
содержание вопросов, заданных г-же Мюррей. Это неудивительно,
поскольку суд состоялся через три года после самих событий (г-жа
Мюррей подала иск через полтора года), а капрал D, хотя и
присутствовала на допросе, не принимала в нем активного участия
(см. п. 14, 16, 17 и 21 выше). Однако капрал D помнила, что
задавали вопросы о деньгах и об Америке, а рассматривавший дело
судья решил, что она "явно честный свидетель" (см. п. 21 и 24
выше). Незадолго до ареста г-жи Мюррей двое ее братьев были
осуждены в США за правонарушения, связанные с закупкой оружия для
Временной ИРА, о чем предположительно было известно всем, кто имел
отношение к допросу (см. п. 10 выше).
По мнению Суда, г-же Мюррей должно было быть очевидным, что ее
допрашивают о ее возможной причастности к сбору средств для
приобретения оружия для Временной ИРА ее братьями в США. Конечно,
говоря словами национального судьи, рассматривавшего дело,
"никакого детального допроса по поводу сбора ею денег не было",
однако, как отметили национальные суды, это произошло потому, что
Мюррей вообще отказалась отвечать на какие-либо вопросы, за
исключением вопроса о том, как ее зовут (см. п. 14, 23, 25, 29 и
п. 34 in fine выше). Суд поэтому считает, что причины ее ареста
были в достаточной степени доведены до ее сведения во время
допроса.
78. Г-жа Мюррей была арестована у себя дома в 7 часов утра и
допрошена в Армейском центре в тот же день между 8.20 и 9.35 утра
(см. п. 12 и 14 выше). В контексте настоящего дела этот интервал
не может считаться выходящим за рамки ограничений во времени,
установленных понятием незамедлительности в статье 5 п. 2.
79. Ввиду вышеизложенных выводов у Суда нет необходимости
рассматривать субсидиарные доводы Правительства.
80. Таким образом, нарушение статьи 5 п. 2 в отношении первого
заявителя места не имело.
IV. О предполагаемом нарушении статьи 5 п. 5 Конвенции
81. Первый заявитель утверждала также, что нарушена статья 5 п.
5 Конвенции, которая гласит:
"Каждый, кто стал жертвой ареста или задержания в нарушение
положений данной статьи, имеет право на компенсацию".
С этим утверждением Комиссия согласилась, а Правительство нет.
Комиссия пришла к выводу, что законодательство Северной Ирландии
не знает права на судебное возмещение ущерба вследствие нарушения
статьи 5 п. 1 и 2, что по мнению Комиссии, имело место.
82. Поскольку Суд пришел к выводу, что нарушения статьи 5 п. 1
и 2 не произошло, то не возникает вопрос и по статье 5 п. 5.
Соответственно, нарушение этой последней нормы в настоящем деле
места не имело.
V. О предполагаемом нарушении статьи 8 Конвенции
83. Все шесть заявителей утверждали, что являются жертвами
нарушения статьи 8 Конвенции, которая предусматривает:
"1. Каждый человек имеет право на уважение его личной и
семейной жизни, неприкосновенности его жилища и тайны
корреспонденции.
2. Не допускается вмешательство со стороны государственных
органов в осуществление этого права, за исключением вмешательства,
предусмотренного законом и необходимого в демократическом обществе
в интересах государственной безопасности и общественного
спокойствия, экономического благосостояния страны, в целях
предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья
или нравственности, или защиты прав и свобод других лиц".
A. Аргументы, представленные Суду
84. Первый заявитель жаловалась на обращение, которому она
подверглась как у себя дома, так и в Армейском центре, где она
возражала против записи данных о ее личности и о ее семье, а также
против того, что ее сфотографировали без ее ведома или согласия
(см. п. 12 и 15 выше). Все шесть заявителей утверждали, что
вторжение и обыск их семейного жилища военными, а также тот факт,
что второго, третьего, четвертого, пятого и шестого заявителей
короткий период времени удерживали в одной комнате, являются
нарушением статьи 8 (см. п. 12 выше).
85. Как Правительство, так и Комиссия считают, что действия,
ставшие предметом жалобы, были оправданны в свете статьи 8 п. 2
как законные меры, необходимые в демократическом обществе в целях
предотвращения преступлений в контексте борьбы с терроризмом в
Северной Ирландии.
B. Вмешательство
86. Не было возражений по поводу того, что оспариваемые
заявителями меры явились вмешательством в осуществление
заявителями права на уважение их личной и семейной жизни,
неприкосновенности их жилища.
C. "Предусмотрено законом"
87. Заявители, однако, не согласны с тем, что имевшее место в
результате этих мер вмешательство "предусмотрено законом". Они не
считают, что оспариваемые меры были составной частью ареста и
задержания г-жи Мюррей и что национальные суды подтвердили их
законность, в частности относительно хранения досье с фотографией
г-жи Мюррей.
88. Вторжение и обыск дома военными, подобные тем, что
произошли в настоящем деле, прямо допускаются статьей 14 з 3
Закона 1978 г. (см. п. 36 и 38 выше). Апелляционный суд подтвердил
законность обыска в настоящем деле (см. п. 30 выше). Короткий
период ограничения свободы, которому были подвергнуты другие члены
семьи г-жи Мюррей, когда их попросили собраться в одной комнате,
по мнению Палаты лордов, был необходимой и правомерной частью
процедуры ареста г-жи Мюррей (см. п. 33 выше). Апелляционный суд и
Палата лордов подтвердили также, что подразумеваемые законные
полномочия военных по статье 14 распространяются на допрос
задержанного лица и запись данных о его личности, подобных тем,
которые содержатся в стандартной форме протокола (см. п. 41, а
также п. 15, 30 и 34 выше). В решениях национальных судов
подразумевается, что сохранение таких досье допускается в силу тех
же законных полномочий, которые следуют из статьи 14 (см. п. 41 in
fine выше). Фотографирование и сохранение фотографии первого
заявителя без ее согласия не имело оснований в законе, но, как
разъяснено судьей, рассматривавшим дело, а также Апелляционным
судом, были законными по нормам общего права (см. п. 26, 30, 39 и
40 выше).
Таким образом, оспариваемые меры имели основания в национальном
праве. Суд не видит причин, которые не позволяли бы по имеющимся у
него материалам сделать вывод, что каждая из этих разных мер
"предусмотрена законом" в соответствии со смыслом статьи 8 п. 2.
D. Правомерная цель
89. Эти меры, несомненно, преследовали правомерную цель
предотвращения преступлений.
E. "Необходимо в демократическом обществе"
90. Последнее, что остается определить, были ли они необходимы
в демократическом обществе и, в частности, были ли принятые меры
соразмерны правомерно преследуемой цели. В этой связи Суду не
следует заменять своей оценку национальных властей, которые лучше
знают, какова должна быть политика в области расследования
террористических преступлений (см. вышеупомянутое Решение по делу
Класс и другие, с. 23, п. 49). Национальные власти обладают
определенной свободой усмотрения в отношении того, какие меры
необходимы как в целом, так и в конкретных случаях.
91. В настоящем Решении уже подчеркивалась ответственность
Правительства, избранного в демократическом обществе, в сфере
защиты граждан и институтов от угрозы организованного терроризма,
а также особенность проблем, с которыми сопряжены арест и
задержание лиц, подозреваемых в правонарушениях, связанных с
терроризмом (см. п. 47, 51 и 58 выше). Эти два фактора влияют на
справедливое равновесие, которое должно существовать между
осуществлением отдельной личностью прав, гарантированных ей в п. 1
статьи 8, и возможностью для государства, в соответствии с п. 2,
принимать эффективные меры в целях предотвращения террористических
преступлений (см. mutatis mutandis вышеупомянутое Решение по делу
Класс и другие, с. 28, п. 59).
92. Национальные суды установили, что г-жа Мюррей добросовестно
подозревалась в совершении связанного с терроризмом преступления
(см. п. 24 и 28 выше). Европейский суд, со своей стороны, на
основании представленных ему доказательств пришел к мнению, что
это подозрение можно считать обоснованным в свете статьи 5 п. 1
"c" (см. п. 63 выше). Суд согласен, что в принципе существовала
необходимость как в полномочиях, подобных тем, которые
предоставлены статьей 14 Закона 1978 г., так и во вторжении в
жилище г-жи Мюррей и его обыске с целью ареста г-жи Мюррей в
данном конкретном случае.
Кроме того, следует признать существование указанных лордом
Гриффитсом в его речи в Палате лордов "условий крайней
напряженности", в которых приходится производить такие аресты в
Северной Ирландии. Суд отмечает следующие слова лорда Гриффитса
(см. п. 33 выше):
"Обыск не может быть ограничен только поиском лица, которое
необходимо арестовать, а должен также включать действия,
направленные на обеспечение мирного характера ареста. Я... считаю
совершенно разумной предосторожностью предложение всем живущим в
доме собраться в одной комнате... Все в наивысшей степени
заинтересованы в том, чтобы арест был произведен мирным образом, и
я удовлетворен тем, что порядок действий, которых придерживаются
военные, является разумным, обоснованным и имеет целью выполнение
ареста с минимумом опасности и беспокойств для всех лиц, имеющих к
нему отношение".
Эти легитимные соображения объясняют и оправдывают то, каким
образом были осуществлены вторжение в жилище заявителей и его
обыск. Суд не считает, что предпринятые властями в этой связи
действия в отношении кого-то из заявителей были несоразмерны
преследуемой цели.
93. Нельзя считать, что компетентные власти вышли за законные
рамки расследования террористических преступлений, заведя и
сохранив досье о личности арестованного лица или даже иных лиц,
которые присутствовали во время ареста. О личных сведениях,
полученных во время обыска семейного жилища или во время
пребывания г-жи Мюррей в Армейском центре, нельзя сказать, что они
не имеют отношения к процедуре ареста и допроса (см. п. 12 и 15
выше). Аналогичные выводы применимы к факту фотографирования и
сохранения фотографии г-жи Мюррей в Армейском центре (см. п. 13 и
14 выше). В этой связи Суд также не считает, что предпринятые
действия были несоразмерны преследуемой цели.
94. В свете конкретных обстоятельств дела Суд считает, что
меры, ставшие предметом жалобы, могут рассматриваться как
необходимые в демократическом обществе в целях предотвращения
преступлений в соответствии со смыслом статьи 8 п. 2.
F. Вывод
95. Таким образом, нарушение статьи 8 в отношении кого-либо из
заявителей места не имело.
VI. О предполагаемом нарушении статьи 13 Конвенции
96. Первый заявитель утверждала, что в нарушение статьи 13
Конвенции национальное право не предоставляет ей права на
эффективные средства правовой защиты своих требований по статьям 5
и 8. Статья 13 гласит следующее:
"Каждый человек, чьи права и свободы, признанные настоящей
Конвенцией, нарушены, имеет право на эффективные средства правовой
защиты перед государственным органом даже в том случае, если такое
нарушение совершено лицами, действовавшими в официальном
качестве."
A. Жалобы в связи с арестом, задержанием и отсутствием
информации о причинах ареста (статья 5 п. 1 и 2)
97. Комиссия пришла к мнению, что нет необходимости
рассматривать жалобу такого рода на том основании, что признание
нарушения статьи 5 п. 5 снимает отдельный вопрос по статье 13.
Правительство заявило, что при признании нарушения статьи 5 п.
5 подход Комиссии является правильным, однако в противном случае
следует считать, что требования статьи 13 соблюдены.
98. В системе Конвенции защита права на свободу и личную
неприкосновенность - это lex specialis в отношении права на
жалобу, а также п. 4 статьи 5 (см. Решение по делу Браннигана и
Макбрайда от 26 мая 1993 г. Серия А, т. 258-B, с. 57, п. 76),
который предусматривает:
"Каждый, кто лишен свободы путем ареста или задержания, имеет
право на разбирательство, в ходе которого суд безотлагательно
решает вопрос о законности его задержания и выносит постановление
о его освобождении, если задержание незаконно".
Границы этого конкретного права при аресте и задержании по
чрезвычайному законодательству Северной Ирландии рассматривались
Судом прежде всего в Решениях по делу Броуган и другие и делу
Фокса, Кэмпбелл и Хартли (указ. Решения, с. 34 - 35, п. 65 и с. 20
- 21, п. 45 соответственно).
Однако ни на одном из этапов разбирательства в органах
Конвенции первый заявитель не представила жалобы по статье 5 п. 4.
Суд не видит ни юридических, ни фактических причин решать вопрос о
том, являются ли менее строгие требования статьи 13 достаточными
по настоящему делу.
B. Жалобы в связи с вторжением и обыском (статья 8)
99. Первый заявитель утверждала, что отсутствуют эффективные
правовые средства для обжалования в свете статьи 8 действий
военных в связи с вторжением в ее дом и обыском; разбирательство,
которое она могла начать в национальных судах по этому поводу,
было бы безуспешным, т.к. национальное право содержит законные
оправдания таких действий.
Комиссия выразила мнение, что соответствующее правовое средство
все же существует в национальном праве, в форме иска о возмещении
убытков, причиненных незаконным нарушением.
Правительство согласилось с этим и приняло мнение Комиссии.
100. Суд также пришел к тому же выводу, что и Комиссия. Статья
13 гарантирует наличие в национальном праве средств,
обеспечивающих реализацию предусмотренных в Конвенции прав в той
форме, как эти средства сложились в национальном правопорядке.
Следовательно, возможно требование такого средства, позволяющего
"национальному органу" как рассматривать основанные на Конвенции
жалобы по существу, так и удовлетворять их в надлежащих случаях
(см. inter alia Решение по делу Вилвараджьях и другие от 30
октября 1991 г. Серия А, т. 215, с. 39, п. 122). Средство,
доступное г-же Мюррей, могло бы отвечать этим условиям. Как
отметила Комиссия, слабые надежды на успех в свете конкретных
обстоятельств данного дела не уменьшают "эффективность" этого
средства в целях статьи 13 (там же).
C. Жалобы в связи с фотографированием, сохранением
фотографии и данных о личности (статья 8)
101. Что касается жалоб первой заявительницы по статье 8
относительно фотографирования, сохранения фотографии и данных о
личности, то она согласилась с особым мнением сэра Базила Халла,
который полагал, что статья 13 была нарушена, поскольку
североирландский правопорядок не обеспечивает защиту личности,
оказавшейся в ее положении, т.к. не знает права на
неприкосновенность личной жизни в его общей форме.
Комиссия, сославшись на судебную практику (см. Решение по делу
Джеймс и другие от 21 февраля 1986 г., Серия А, т. 98, с. 47 - 48,
п. 85 - 86), пришла к выводу, что в той мере, в какой жалобы
первого заявителя направлялись против содержания законодательства
Северной Ирландии, по статье 13 действительно отсутствует
эффективное средство правовой защиты, но если можно прийти к
выводу, что предмет жалобы - применение закона в ее деле, то она
могла бы предъявить иск в суды Северной Ирландии.
Правительство согласилось с этим и приняло мнение Комиссии.
102. По этому вопросу Суд также пришел к тому же выводу, что и
Комиссия.
Обеспечил ли г-же Мюррей соответствующий национальный закон,
примененный к ней, достаточную степень защиты ее права на уважение
ее личной жизни - это основной вопрос, вытекающий из статьи 8.
Действия, обжалованные г-жой Мюррей по статье 8, признаны в
настоящем Решении совместимыми с требованиями статьи 8 (см. п. 83
- 95 выше). Статья 13 не гарантирует г-же Мюррей возможность
жалобы, позволяющей оспаривать нормы права Северной Ирландии перед
государственной властью (см. упомянутое Решение по делу Джеймс и
другие). В остальном ей были доступны эффективные правовые
средства, чтобы предъявить любой иск о несоблюдении национального
права.
D. Вывод
103. Таким образом, обстоятельства настоящего дела не
свидетельствуют о нарушении статьи 13 в отношении первого
заявителя.
ПО ЭТИМ ОСНОВАНИЯМ СУД
1. Постановил четырнадцатью голосами против четырех, что
нарушение статьи 5 п. 1 Конвенции в отношении первого заявителя
места не имело;
2. Постановил тринадцатью голосами против пяти, что нарушение
статьи 5 п. 2 Конвенции в отношении первого заявителя места не
имело;
3. Постановил тринадцатью голосами против пяти, что нарушение
статьи 5 п. 5 Конвенции в отношении первого заявителя места не
имело;
4. Постановил пятнадцатью голосами против трех, что нарушение
статьи 8 Конвенции в отношении всех заявителей места не имело;
5. Постановил единогласно, что нет необходимости рассматривать
в свете статьи 13 Конвенции жалобу первого заявителя об отсутствии
средств эффективной правовой защиты ее требований по статье 5 п. 1
и 2.
6. Постановил единогласно, что по остальным вопросам нарушение
статьи 13 в отношении первого заявителя места не имело.
Совершено на английском и французском языках и оглашено во
Дворце прав человека в Страсбурге 28 октября 1994 г.
Председатель
Рольф РИССДАЛ
Исполняющий обязанности Грефье
Герберт ПЕТЦОЛЬД
В соответствии со статьей 51 п. 2 Конвенции и статьей 53 п. 2
Регламента Суда А к настоящему Решению прилагаются отдельные
мнения судей.
СОВМЕСТНОЕ ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЕЙ ЛОИЗУ,
МОРЕНИЛЛЫ И МАКАРЧИКА
1. Мы согласны с большинством членов Суда, что при толковании и
применении Конвенции необходимо принимать во внимание особый
характер террористических преступлений, специфические сложности
расследования террористической деятельности и необходимость не
ставить под угрозу конфиденциальность надежных источников
информации. Однако мы не можем согласиться с выводом об отсутствии
нарушения статьи 5 п. 1, 2 и 5, а также статьи 8 Конвенции в
настоящем деле.
Напротив, мы считаем, что нарушение основных прав заявителей на
свободу и личную неприкосновенность, на уважение личной жизни
подтверждается обстоятельствами дела, а именно вторжением военных
в дом заявителей и его обыском без ордера в 7 часов утра, тем, что
мужа и четверых детей г-жи Мюррей собрали в одной комнате дома и
держали там в течение получаса, ее арестом и задержанием на два
часа для допроса в военном контрольном центре по подозрению в ее
причастности к террористическим действиям потому, что ее братья
были осуждены в Соединенных Штатах Америки в связи с закупкой
оружия для Временной ИРА, и тем, что ей не были сообщены причины
ее ареста (п. 9 - 34 Судебного решения).
2. Что касается ареста и задержания г-жи Мюррей, мы, к
сожалению, не убеждены аргументами большинства, изложенными в п.
62 и 63, в наличии "обоснованности подозрения". Мы также не
считаем, что факты этого дела существенно отличаются от имевшихся
в деле Фокса, Кэмпбелл и Хартли, в решении по которому Суд пришел
к выводу о нарушении статьи 5 п. 1, поскольку счел данные,
представленные Правительством, недостаточными для вывода о
существовании "обоснованного подозрения" в том, что арестованные
лица совершили преступление <*>.
--------------------------------
<*> Решение по делу Фокс, Кэмпбелл и Хартли против Соединенного
Королевства от 30 августа 1990 г. Серия А, т. 182.
3. Осуждение в Соединенных Штатах двух братьев г-жи Мюррей в
связи с приобретением оружия для Временной ИРА, посещение ею своих
братьев в США и ссылка на взаимодействие с "надежными людьми",
проживающими в Северной Ирландии, не являются, по нашему мнению,
достаточными причинами, чтобы обоснованно подозревать первого
заявителя в противоправном сборе средств в Северной Ирландии с
целью закупки оружия в Соединенных Штатах для террористических
целей. Родственные отношения еще не говорят о наличии преступных
связей между правонарушителем и его родственниками; тот факт, что
преступление предполагает "сотрудничество" ряда лиц, не может
служить основанием для обоснованного подозрения в соучастии членов
семьи или друзей преступника. Эти обстоятельства могут вызвать
только "добросовестное" подозрение в таком соучастии. Они
недостаточны для "обоснованного" подозрения, оправдывающего
серьезные меры, принятые в отношении заявителей, если они не
дополнены другими фактами, имеющими прямое отношение к
преступлению. Однако Правительство - ответчик не представило
никаких фактов подобного рода, хотя, по нашему мнению, оно могло
бы сообщить их, не подвергая опасности конфиденциальность
источника информации, необходимую для его сохранения и обеспечения
личной безопасности (п. 52 Решения).
4. Задача Суда, как заявлено большинством (п. 66 Решения),
состоит в том, чтобы решить, были ли выполнены требования,
изложенные в п. 1 "c" статьи 5, учитывая обстоятельства
конкретного дела. Относясь с должным уважением к исследованию
обстоятельств дела, выполненному национальными судами (п. 60
Решения), их заключениям и выводам в процессах, начатых г-жой
Мюррей, мы считаем, что Суд обязан в соответствии со статьей 19
Конвенции следить за соблюдением обязательств, принятых на себя
государствами - участниками по статье 1, в отношении обеспечения
каждому лицу, находящемуся под их юрисдикцией, inter alia права на
свободу и права на уважение личной жизни. Осуществляя эти
контрольные полномочия, Суд должен определять, была ли по существу
обеспечена гарантия, предоставляемая этой статьей Конвенции.
"Отсюда следует, что государство - ответчик обязано представить по
крайней мере некоторые факты или информацию, которые могли бы
убедить Суд, что арестованное лицо обоснованно подозревалось в
совершении вменяемого ему в вину правонарушения" (Решение по делу
Фокса, Кэмпбелл и Хартли, с. 18, п. 34).
5. В настоящем деле конкретные обстоятельства вторжения военных
в жилище заявителей и его обыска, ограниченная роль военных в
расследовании террористических преступлений по законодательству
Соединенного Королевства (п. 36 и 38 Решения) и, кроме того,
личные обстоятельства г-жи Мюррей, матери четверых детей, имеющей
проблемы со здоровьем и не совершавшей никаких преступлений в
прошлом (п. 9 Решения и документ Суда (93) 290, приложения A-B, с.
100 B-C, 116 B-C), требовали от государства - ответчика более
серьезных подозрений и более строгих критериев при доказательстве
перед настоящим Судом "обоснованности" подозрения. К тому же
национальные суды рассматривали этот вопрос с точки зрения статьи
14 Закона 1978 г., которая предусматривает наличие
добросовестного, а не обоснованного подозрения. Пределы их
разбирательства были ограничены.
6. Что касается утверждения о нарушении статьи 5 п. 2
Конвенции, то, по нашему мнению, показания, касающиеся допроса г-
жи Мюррей в военном контрольном центре (п. 16 - 27 Решения),
туманные высказывания и вопросы, заданные ей, недостаточно точны
для оправдания вывода о том, что ей было сообщено о причинах ее
ареста. Из приведенных вопросов о ее братьях или "о деньгах и об
Америке" мы не можем заключить, что ей было очевидно, "что ее
допрашивают о ее возможной причастности к сбору средств для
приобретения оружия ее братьями в США для Временной ИРА".
7. В Решении по делу Фокса, Кэмпбелл и Хартли (п. 40) Суд
заявил: "пункт 2 статьи 5 содержит элементарную гарантию - каждому
арестованному должно быть известно, почему он лишен свободы.
Интегрированная в систему защиты по статье 5, она требует, чтобы
каждому арестованному были объяснены на понятном ему языке
юридические и фактические основания его ареста, с тем чтобы он
мог, если сочтет необходимым, обратиться в суд для оспаривания
законности ареста в соответствии с п. 4".
По нашему мнению, принимая во внимание обстоятельства в их
совокупности, в том числе характер вопросов, заданных г-же Мюррей
в ходе ее допроса (п. 14 и 21 Решения), информация, сообщенная г-
же Мюррей, не отвечает этому основному критерию.
8. Что касается статьи 5 п. 5 Конвенции, то, поскольку арест и
задержание г-жи Мюррей были произведены в нарушение п. 1 и 2
данной статьи, она имеет право требовать по суду возмещения вреда.
Мы хотели бы напомнить, как это сделала Комиссия (п. 75 доклада),
что в аналогичном деле Фокса, Кэмпбелл и Хартли (п. 46) Суд пришел
к выводу о нарушении статьи 5 п. 5.
9. Нарушение статьи 8 Конвенции прямо связано со статьей 5 п. 1
Конвенции. Констатировав нарушение этой последней статьи, нельзя
не признать, что вмешательство в личную жизнь г-жи Мюррей не может
рассматриваться, из-за отсутствия объективных оснований
подозревать г-жу Мюррей в террористической деятельности, как
необходимое в демократическом обществе в целях предотвращения
преступлений в соответствии со статьей 8 п. 2. Поэтому мы считаем,
что эта статья Конвенции также нарушена.
ЧАСТИЧНО ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ МИФСУДА БОННИЧИ
1. Я согласен с большинством почти по всем вопросам, которые
рассматривались в этом деле начиная с ареста первого заявителя по
обоснованному подозрению в совершении правонарушения, и считаю,
таким образом, что статья 5 п. 1 не была нарушена.
2. Однако я не согласен по второму вопросу, который касается
статьи 5 п. 2. Эта статья гарантирует "каждому арестованному"
право, согласно которому ему "незамедлительно сообщаются на
понятном ему языке причины его ареста и любое предъявляемое ему
обвинение".
Существенными и имеющими отношение к делу фактами, которые
признаны Судебным решением, являются следующие.
a) Когда капрал D была уже в доме первого заявителя, она
сказала ей: "Как представитель Вооруженных сил Ее Королевского
Величества сообщаю, что вы арестованы". После того как первый
заявитель дважды ее спросила, по какой статье, капрал D ответила:
"По 14-й статье" (п. 12 Решения).
b) Капрал D сказала национальному суду, что "цель ареста и
задержания по статье 14 состояла не в сборе сведений, а в
проведении допроса подозреваемого лица по поводу преступления" (п.
20 Решения). Это было подтверждено сержантом B (п. 22).
3. Таким образом, нет никаких свидетельств, что, после того как
первый заявитель была арестована на основании статьи 14, ей
незамедлительно были сообщены причины ее ареста и / или
предъявляемое ей обвинение.
Учитывая конкретные обстоятельства этого дела, я готов
допустить, что вопрос о незамедлительности можно не рассматривать
в связи с коротким сроком задержания, однако как только первый
заявитель была арестована (а не просто получила предложение
добровольно пройти допрос), у нее возникло право на то, чтобы ей
сообщили, почему она арестована, поскольку сам факт ареста
означал, что "она подозревается в совершении определенного
преступления". Когда это сообщено, дальнейшая информация о том, в
чем она обвиняется, может последовать в разумный срок. Однако
первой стадией, на которой арестованному лицу должны быть сообщены
причины ареста, нельзя пренебрегать или пропустить ее, особенно
когда, как в этом деле, арестованному лицу не предъявлено
обвинение.
4. Согласно взгляду большинства (п. 77 Решения) эта гарантия
соблюдена, так как:
"г-же Мюррей должно было быть очевидным, что ее допрашивают о
ее возможной причастности к сбору средств для приобретения оружия
для Временной ИРА ее братьями в США", это побудило Суд прийти к
заключению, что "причины ее ареста были в достаточной степени
доведены до ее сведения во время допроса".
Поэтому нарушение места не имело.
5. По моему мнению, это решение снижает значение статьи 5 п. 2
до такого низкого уровня, что возникает сомнение, сможет ли она
реально иметь какое-то конкретное применение в будущем, если
придерживаться такого ее толкования.
Фактически оно означает, что на основании содержания допроса
арестованный может, путем дедуктивного вывода, сам прийти к
пониманию "причин его ареста и... предъявляемого ему обвинения".
Поскольку Конвенция обязывает того, кто проводит расследование,
"сообщать" это арестованному, я не могу согласиться, что
обязанность, возложенная на следователя, может быть выполнена
требованием к арестованному в ходе допроса логическим путем
определить, в чем он обвиняется и почему арестован.
6. Придерживаться такого толкования статьи 5 п. 2 невозможно.
Это означало бы, что предусмотренная статьей гарантия будет
фигурировать только в ситуации, подобной той, которая описана в
известной книге Франца Кафки "Процесс", где Инспектор, который
должен допрашивать К (обвиняемого), говорит ему:
"Я не могу подтвердить, что вам предъявляется обвинение, или,
точнее, я не знаю, являетесь ли вы обвиняемым. Вы арестованы. Это
точно. И больше я ничего не знаю".
7. Поэтому данное большинством толкование является существенным
ограничением цели статьи 5 п. 2, с чем я не могу согласиться и
считаю, что эта статья нарушена.
8. По остальным вопросам этого Решения я придерживаюсь мнения
большинства.
ЧАСТИЧНО ОСОБОЕ МНЕНИЕ СУДЬИ ЯМБРЕКА
Я поддерживаю совместное особое мнение судей Лоизу, Морениллы и
Макарчика относительно нарушения статьи 5 п. 1, 2 и 5.
Я также хотел бы указать дополнительно на некоторые моменты,
которые отражают мою мотивировку по данному делу.
1
В исследовании проблем "обоснованного подозрения", как мне
представляется, ключевым является вопрос о том, были ли
представлены Правительством "по крайней мере некоторые факты или
информация", которые могли бы убедить объективного наблюдателя,
что соответствующее лицо могло совершить преступление. По моему
мнению, это условие не было выполнено. Представитель Правительства
предложил различать полученные от надежного конфиденциального
источника "основные факты", которые не могут быть раскрыты, и
"иные факты и информацию, помимо основных". По его утверждению,
были представлены доказательства последнего типа, которые должны
убедить объективного наблюдателя. Он назвал следующие:
a) искренняя убежденность военнослужащей, производившей арест;
b) инструктаж, проведенный ее начальником;
c) обстоятельства, препятствующие раскрытию информации.
На мой взгляд, все три фактора могут удовлетворять условию о
добросовестном подозрении, но они не являются "по крайней мере
некоторыми фактами и информацией", на которых может строиться
обоснованное подозрение. Ни добросовестность производившей арест
военнослужащей, ни таковая ее начальника, ни обстоятельства
подозреваемого террористического преступления не попадают в эту
категорию.
Во время слушаний представитель Правительства назвал также три
других вида более конкретных "объективных доказательств", а
именно: осуждение братьев первого заявителя, ее контакты с ними и
ее поездки в Америку. Проблема этих фактов, на мой взгляд, в том,
что ни один из них per se не может быть инкриминирован первому
заявителю. Они, похоже, скорее инкриминируют человеку его статус,
в данном случае родственные отношения первого заявителя.
Поэтому, придерживаясь мотивировки Решения по делу Фокса,
Кэмпбелл и Хартли (Решение от 30 августа 1990 г. Серия А, т. 182),
я склонен заключить, что произошло нарушение статьи 5 п. 1 в
отношении первого заявителя.
2
Мог ли Суд установить несколько измененные критерии
"обоснованного подозрения" в контексте чрезвычайных законов,
введенных в действие для борьбы с террористическими
преступлениями?
В этом месте я хотел бы объяснить некоторые мои "философские
предубеждения", относящиеся к этой проблеме. В меморандуме
Правительства большое внимание было уделено особому характеру
террористических преступлений и соответствующим чрезвычайным
полномочиям, позволяющим изменить равновесие между интересами
государства и отдельной личности в пользу государства. Однако
существование чрезвычайного положения можно использовать для
аргументации в пользу интересов обеих сторон, то есть и
Правительства, и арестованного. Например, в сфере действия
чрезвычайного законодательства права личности могут нарушаться еще
легче и в большем масштабе, чем в обычное время. Поэтому
вследствие особой активности государства в осуществлении
репрессивных мер против преступности они должны обеспечиваться еще
более тщательной защитой. Таким образом, подозреваемые лица не
должны быть лишены права на представление им по крайней мере
некоторых доказательств и оснований для их ареста, чтобы они могли
оспаривать выдвинутые против них утверждения. Нельзя также
оставлять компетентный национальный суд без убедительных
доказательств, подтверждающих необходимую обоснованность ареста.
Я также не оспариваю, что в общем организации разведывательного
типа действительно получают "надежные" сведения,
конфиденциальность которых должна сохраняться и которым следует
доверять без дополнительных проверок.
Но всегда ли эти сведения полны и уместны? Мы можем
предположить, что по крайней мере некоторые из них не имеют
отношения к делу или уже общеизвестны. Информация о поездках за
границу или родстве, например, может быть очень надежной и
получить также гриф секретности, но она, возможно, не будет иметь
отношения к делу или уже стала общеизвестной. Поэтому я не склонен
слишком облегчать жизнь разведывательных служб за счет задержанных
лиц и особенно за счет национальных судов.
3
Уточнив мои философские подходы, можно обратиться к некоторым
техническим моментам этого дела.
Поиск равновесия между интересами государства в борьбе с
преступностью и защитой основных прав человека несомненно является
задачей Суда в Страсбурге. В этой связи я хотел бы предложить
прояснить следующие предварительные вопросы.
Прежде всего, каково соотношение между требованием статьи 5 п.
1 "c" об "обоснованном подозрении" и правом по статье 5 п. 2 на
"незамедлительное сообщение причин ареста и предъявляемого
обвинения"?
Идентичны ли мотивы обоснованного подозрения причинам,
обосновывающим арест?
Обычным следствием применения статьи 5 п. 1 "c" является то,
что национальный суд в случае необходимости будет решать, имело ли
лицо, производившее арест, обоснованное подозрение, что
задерживаемый совершил преступление, тогда как цель статьи 5 п. 2
состоит в том, чтобы дать арестованному возможность оценить
законность ареста и предпринять в случае необходимости действия с
целью оспорить его. Это различие может оправдать неодинаковое в
плане конфиденциальности обращение с подтверждающими
доказательствами.
Следующий момент связан с тем, что Суд в деле Фокса, Кэмпбелл и
Хартли говорит об "информации, которая... не может быть раскрыта
подозреваемому или представлена в суде в подтверждение обвинения".
Здесь мне представляются уместными два вопроса. Во-первых, есть
ли разница между раскрытием информации подозреваемому и
последующим представлением ее в суде? Вероятно, нет. И во-вторых,
есть ли разница между информацией, доступной суду, и информацией,
представленной в суде, т.е. раскрытой подозреваемому?
В этой связи я вижу некоторую возможность для компромисса между
желанием сохранить критерий, примененный в деле Фокса, Кэмпбелла и
Хартли, и необходимостью в то же время расширить и развить
мотивировку, чтобы она лучше соответствовала делу Мюррей и другим
подобным делам.
Можно также поставить такой "технический" вопрос: нельзя ли
конфиденциальную информацию перефразировать, видоизменить или
перекроить так, чтобы защитить источник, а затем раскрыть ее? По
этому поводу национальный суд мог бы запросить заключение
альтернативного, независимого эксперта, а не полагаться
исключительно на оценки производящего арест органа.
4
Я проголосовал за то, что статья 8 не нарушена, т.к. я не вижу
необходимой связи между нарушением требований статьи 5 п. 1 и
вмешательством в личную и семейную жизнь г-жи Мюррей (и ее семьи).
Я удовлетворен подходом Суда к статье 8 и, в частности, выводом о
том, что такое вмешательство предусмотрено законом и что
оспариваемые меры имели правомерную цель и были необходимы в
демократическом обществе (п. 88 - 94 Решения).
Однако в свете моих взглядов относительно нарушения различных
положений статьи 5 я не могу поддержать мотивировку Суда в п. 92
Решения, а именно, что г-жа Мюррей обоснованно подозревалась в
связанном с терроризмом преступлении и что этот факт оправдывал
необходимость вторжения в ее дом и обыска. Вывод о том, что статья
8 не была нарушена, может быть достаточно хорошо обоснован
независимо от мотивировки в п. 92 Решения Суда.
EUROPEAN COURT OF HUMAN RIGHTS
CASE OF MURRAY v. THE UNITED KINGDOM
JUDGMENT
(Strasbourg, 28.X.1994)
In the case of Murray v. the United Kingdom <*>
The European Court of Human Rights, sitting, in pursuance of
Rule 51 of Rules of Court A <**>, as a Grand Chamber composed of
the following judges:
--------------------------------
Notes by the Registrar
<*> The case is numbered 13/1993/408/487. The first number is
the case's position on the list of cases referred to the Court in
the relevant year (second number). The last two numbers indicate
the case's position on the list of cases referred to the Court
since its creation and on the list of the corresponding
originating applications to the Commission.
<**> Rules A apply to all cases referred to the Court before
the entry into force of Protocol No. 9 (P9) and thereafter only to
cases concerning States not bound by that Protocol (P9). They
correspond to the Rules that came into force on 1 January 1983, as
amended several times subsequently.
Mr R. Ryssdal, President,
Mr R. Bernhardt,
Mr F. {Golcuklu} <*>,
Mr R. Macdonald,
Mr A. Spielmann,
Mr S.K. Martens,
Mr I. Foighel,
Mr R. Pekkanen,
Mr A.N. Loizou,
Mr J.M. Morenilla,
Sir John Freeland,
Mr A.B. Baka,
Mr M.A. Lopes Rocha,
Mr L. Wildhaber,
Mr G. Mifsud Bonnici,
Mr J. Makarczyk,
Mr P. Jambrek,
Mr K. Jungwiert,
and also of Mr H. Petzold, Acting Registrar,
--------------------------------
<*> Здесь и далее по тексту слова на национальном языке набраны
латинским шрифтом и выделены фигурными скобками.
Having deliberated in private on 23 April and 21 September
1994,
Delivers the following judgment, which was adopted on the last-
mentioned date:
PROCEDURE
1. The case was referred to the Court by the European
Commission of Human Rights ("the Commission") on 7 April 1993,
within the three-month period laid down by Article 32 para. 1 and
Article 47 (art. 32-1, art. 47) of the Convention. It originated
in an application (no. 14310/88) against the United Kingdom of
Great Britain and Northern Ireland lodged with the Commission
under Article 25 (art. 25) on 28 September 1988 by Mrs Margaret
Murray, Mr Thomas Murray, Mr Mark Murray, Ms Alana Murray, Ms
Michaela Murray and Ms Rossina Murray, who are all Irish citizens.
The Commission's request referred to Articles 44 and 48 (art.
44, art. 48) and to the declaration whereby the United Kingdom
recognised the compulsory jurisdiction of the Court (Article 46)
(art. 46). The object of the request was to obtain a decision as
to whether the facts of the case disclosed a breach by the
respondent State of its obligations under Article 5 paras. 1, 2
and 5, Article 8 and Article 13 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5,
art. 8, art. 13) of the Convention.
2. In response to the enquiry made in accordance with Rule 33
para. 3 (d) of Rules of Court A, the applicants stated that they
wished to take part in the proceedings and designated the lawyers
who would represent them (Rule 30). The Government of Ireland,
having been reminded by the Registrar of their right to intervene
(Article 48 (b) of the Convention and Rule 33 para. 3 (b)) (art.
48-b), did not indicate any intention of so doing.
3. The Chamber to be constituted included ex officio Sir John
Freeland, the elected judge of British nationality (Article 43 of
the Convention) (art. 43), and Mr R. Ryssdal, the President of the
Court (Rule 21 para. 3 (b)). On 23 April 1993, in the presence of
the Registrar, the President drew by lot the names of the other
seven members, namely Mr R. Bernhardt, Mr L.-E. Pettiti, Mr N.
Valticos, Mr J.M. Morenilla, Mr M.A. Lopes Rocha, Mr L. Wildhaber
and Mr G. Mifsud Bonnici (Article 43 in fine of the Convention and
Rule 21 para. 4) (art. 43).
4. As President of the Chamber (Rule 21 para. 5), Mr Ryssdal,
acting through the Registrar, consulted the Agent of the United
Kingdom Government ("the Government"), the applicants' lawyers and
the Delegate of the Commission on the organisation of the
proceedings (Rules 37 para. 1 and 38). Pursuant to the orders made
in consequence, the Government's memorial was lodged at the
registry on 3 November 1993, the applicants' memorial on 15
November and their claims for just satisfaction under Article 50
(art. 50) of the Convention on 23 December 1993, 18 and 20 January
1994. In a letter received on 14 December 1993 the Secretary to
the Commission informed the Registrar that the Delegate did not
wish to comment in writing on the memorials filed.
5. In accordance with the President's decision, the hearing
took place in public in the Human Rights Building, Strasbourg, on
24 January 1994. The Chamber had held a preparatory meeting
beforehand.
There appeared before the Court:
(a) for the Government
Mr H. Llewellyn, Assistant Legal Adviser, Foreign and
Commonwealth Office, Agent,
Mr R. Weatherup, QC,
Mr J. Eadie, Barrister-at-law, Counsel;
(b) for the Commission
Mr M.P. {Pellonpaa}, Delegate;
(c) for the applicants
Mr R. Weir, QC,
Mr S. Treacy, Barrister-at-law, Counsel,
Mr P. Madden, Solicitor.
The Court heard addresses by Mr {Pellonpaa}, Mr Weir and Mr
Weatherup.
6. Following deliberations held on 28 January 1994 the Chamber
decided to relinquish jurisdiction forthwith in favour of a Grand
Chamber (Rule 51 para. 1).
7. The Grand Chamber to be constituted included ex officio Mr
Ryssdal, President of the Court, Mr Bernhardt, Vice-President of
the Court, and the other members of the Chamber which had
relinquished jurisdiction (Rule 51 para. 2 (a) and (b)). On 28
January 1994, in the presence of the Registrar, the President drew
by lot the names of the ten additional judges called on to
complete the Grand Chamber, namely Mr R. Macdonald, Mr A.
Spielmann, Mr S.K. Martens, Mr I. Foighel, Mr R. Pekkanen, Mr A.N.
Loizou, Mr A.B. Baka, Mr J. Makarczyk, Mr P. Jambrek and Mr K.
Jungwiert (Rule 51 para. 2 (c)). Mr Pettiti, a member of the
original Chamber, was unable to take part in the Grand Chamber's
consideration of the case and was replaced by Mr F. {Golcuklu} in
accordance with the drawing of lots effected under Rule 51 para. 2
(c). Mr Valticos, also a member of the original Chamber, was
prevented at a later stage from continuing to take part in the
Grand Chamber's deliberations.
8. The Grand Chamber held a meeting devoted to procedural
matters on 24 March 1994.
Having taken note of the concurring opinions of the Agent of
the Government, the Delegate of the Commission and the applicants,
the Grand Chamber decided on 23 April 1994 that the consideration
of the case should continue without resumption of the oral
proceedings (Rule 26).
AS TO THE FACTS
I. Particular circumstances of the case
A. Introduction
9. The six applicants are members of the same family. The first
applicant, Mrs Margaret Murray, and the second applicant, Mr
Thomas Murray, are husband and wife. The other four applicants are
their children, namely their son Mark Murray (born in 1964), their
twin daughters Alana and Michaela Murray (born in 1967) and a
younger daughter Rossina Murray (born in 1970). At the relevant
time in 1982 all six applicants resided together in the same house
in Belfast, Northern Ireland.
10. On 22 June 1982 two of the first applicant's brothers were
convicted in the United States of America ("USA") of arms offences
connected with the purchase of weapons for the Provisional Irish
Republican Army ("Provisional IRA"). The Provisional IRA is
included among the organisations proscribed under the special
legislation enacted in the United Kingdom to deal with terrorism
in Northern Ireland (see paragraph 35 below).
B. First applicant's arrest
11. On 26 July 1982 at approximately 6.30 a.m. Corporal D., a
member of the Women's Royal Army Corps, attended an Army briefing
at which she was told that the first applicant was suspected of
involvement in the collection of money for the purchase of arms
for the IRA in the USA, this being a criminal offence under
section 21 of the Northern Ireland (Emergency Provisions) Act 1978
("the 1978 Act") and section 10 of the Prevention of Terrorism
(Temporary Provisions) Act 1976. The corporal was instructed to go
to the first applicant's house, arrest her under section 14 of the
1978 Act (see paragraphs 36 - 38 below) and bring her back to the
Army screening centre at Springfield Road in Belfast.
12. At 7 a.m. Corporal D., who was unarmed but accompanied by
five armed soldiers, arrived by Army vehicle at the applicants'
home. The first applicant herself answered the door and three of
the male soldiers, together with Corporal D., entered the house.
Corporal D. established the identity of the first applicant and
asked her to get dressed. Corporal D. went upstairs with the first
applicant. The other applicants were roused and asked to assemble
in the living room. The soldiers did not carry out any search of
the contents of the house, but made written notes as to the
interior of the house and recorded personal details concerning the
applicants. At about 7.30 a.m. in the hallway of the house
Corporal D., with one of the soldiers acting as a witness, said to
the first applicant, "As a member of Her Majesty's forces, I
arrest you." On being asked twice by the first applicant under
what section, Corporal D. replied, "Section 14."
C. First applicant's questioning
13. The first applicant was then driven to the Army screening
centre at Springfield Road, Belfast. She was escorted into a
building and asked to sit for a short time in a small cubicle. At
8.05 a.m. she was taken before Sergeant B. who asked her questions
with a view to completing part 1 of a standard form to record,
inter alia, details of the arrest and screening procedure and
personal details. The first applicant refused to answer any
questions save to give her name and she refused to be
photographed. The interview ended four minutes later. She was then
examined by a medical orderly who endeavoured to establish whether
she suffered from certain illnesses, but she again refused to co-
operate and did not answer any of his questions.
14. At 8.20 a.m. she was taken to an interview room and
questioned by a soldier in civilian clothes in the presence of
Corporal D. She was asked, inter alia, about her brothers and her
contacts with them, but she still refused to answer questions.
After the interview, which ended at 9.35 a.m., she was returned to
the reception area and then taken back to the medical orderly who
asked her if she had any complaints. She did not reply to this
query.
At some stage during her stay in the centre she was
photographed without her knowledge or consent. This photograph and
the personal details about her, her family and her home were kept
on record.
She was released at 9.45 a.m. without being charged.
15. The standard record form, called the "screening proforma",
recorded the first applicant's name, address, nationality, marital
and tenancy status, the chronological details about her arrest,
the names of the Army personnel involved, the names of the other
applicants and their relationship to her, her physique and her
attitude to the interview. Under the heading "Additional
information... concerning the arrestee (as reported by the
arresting soldier)", it stated: "Subject is the sister of C...
M... who was arrested in USA. Questioned on the above subject."
Nothing however was recorded under the heading "Suspected
offence". It noted that the applicant had refused to answer
questions and that no information had been gained from the
interview.
D. Proceedings before the High Court
16. Some eighteen months later, on 9 February 1984, the first
applicant brought an action against the Ministry of Defence for
false imprisonment and other torts.
17. In those proceedings one of the principal allegations made
by the first applicant was that her arrest and detention had been
effected unlawfully and for an improper purpose. Her allegations
were summarised in the judgment of Murray J. given on 25 October
1985:
"The plaintiff's counsel launched a series of attacks on the
legality of the plaintiff's arrest and detention which varied in
thrust between the very broad and the very narrow. In the former
class, for example, was an attack in which they alleged that the
use of section 14 of the [1978 Act] in this case was an example of
what they called "an institutionalised form of unlawful screening"
by the military authorities, with the intention of obtaining what
counsel termed "low level intelligence" from the plaintiff, and
without
(a) any genuine suspicion on the part of those authorities that
she had committed a criminal offence or
(b) any genuine intention on their part of questioning her
about a criminal offence alleged to have been committed by her."
18. In support of this case the first applicant's counsel not
only called and examined the applicant herself but extensively
cross-examined the two witnesses called on behalf of the
defendants, namely Corporal D. and Sergeant B.
19. The evidence given by the first applicant is recorded in a
note drafted by the trial judge, there being no transcript of the
first day of the trial as a result of a technical mishap with the
recording equipment. The first applicant explained how she had
found the conditions of her arrest and detention distressing for
her. She had been angry but had not used strong language. She
testified that whilst at the Army centre she had refused to be
photographed, to be weighed by the medical orderly, to sign any
documents and to answer questions, whether put by Sergeant B., the
medical orderly or the interviewer, apart from giving her name.
She had made it clear that she would not be answering any
questions. She alleged that Sergeant B. had told her in so many
words that the Army knew that she had not committed any crime but
that her file had been lost and the Army wanted to update it. She
said that she had been questioned about her brothers in the USA,
their whereabouts and her contacts with them, but not about the
purchase of arms for the Provisional IRA or about any offence. She
accepted that she had been in contact with her brothers and had
been to the USA, including a visit that year (1985). She believed
that the Army had wanted to obtain information about her brothers.
On leaving the centre, she had told the officials that she would
be seeing them in court.
20. As appears from the transcript of her evidence, Corporal D.
gave an account of her briefing on the morning of the arrest. She
stated that at the briefing she had been told the first
applicant's name and address and the grounds on which she was
wanted for questioning, namely her suspected involvement in the
collection of money for the purchase of weapons from America. She
testified that "my suspicions were aroused by my briefing, and my
belief was that Mrs Murray was suspected of collecting money to
purchase arms".
Under cross-examination Corporal D. maintained that the purpose
of an arrest and detention under section 14 of the 1978 Act was
not to gather intelligence but to question a suspected person
about an offence. She stated that her suspicion of the first
applicant had been formed on the basis of everything she had been
told at the briefing and which she had read in a document which
had been supplied to her then. Corporal D. stated that she would
not have effected the arrest unless she had been given the grounds
on which she was expected to arrest the person. Under repeated
questioning, Corporal D. maintained that she had been informed at
the briefing, and that she had formed the suspicion, that the
applicant had been involved in the collection of money for the
purchase of arms from America.
21. Corporal D. was further examined about the interrogation of
the first applicant at Springfield Road. She stated that she
recalled that questions had been asked of the applicant by the
interviewer and that the applicant had refused to answer any
questions put to her. She recalled that the interviewer had asked
a few more questions when he returned to the room after leaving it
but that she could not really remember what they were about.
Counsel for the defence returned to the question of the interview
of the applicant towards the end of his examination of Corporal D.
in the following exchange:
Q. "... Now while you were, just going back for a moment to the
time when what I might call the interview, that's when the three
of you were in the room, and the two occasions you've said she had
to leave, you took her to, she wanted to go to the lavatory. Do
you just have no recollection of any of the questions that were
asked?"
A. "I don't remember the questions as they were asked. There
was a question regards money. A question regards America."
No cross-examination by the first applicant's counsel was
directed to this reply of the witness.
22. Sergeant B. was examined and cross-examined about his
completion of part 1 of the standard record form when standing at
the reception desk. He said that the first applicant had stated
her name but refused to give her address or date of birth or any
further information. He expressly denied the applicant's
allegation that he had said to her that he knew she was not a
criminal and that he just wanted to update her files which had
been lost. He gave evidence that information recorded in 1980 on
the occasion of a previous arrest of the first applicant had in
any event not been lost, since it had been used to complete the
details on the first page of the form when she had refused to
answer any questions.
Under cross-examination Sergeant B. did not accept that the
main purpose of questioning a person arrested under section 14 of
the 1978 Act was to gather general information about the
background, family and associates of the arrested person. He
maintained that persons were only arrested and detained if there
existed a suspicion against them of involvement in a criminal
offence.
23. The issue of the interview of the first applicant was
specifically addressed in the final submission of defence counsel,
in which the following exchange is partially recorded in the
transcript:
"MR. CAMPBELL: My Lord... your Lordship has the grounds upon
which the arresting officer carries out (inaudible) she then gives
evidence and is present throughout the interview... now I talk
about the interview on the very last stage.
JUDGE: At the table?
MR. CAMPBELL: At the table, and said that in the course of that
interview money and arms that these matters were raised, I
can't... hesitate to use the (inaudible) now that is one point.
The other point is this, that this was a lady who on her own
admission was not going to answer any questions. She agreed during
cross-examination that that was the attitude and so one finds that
an interview takes place with somebody who is not prepared to
answer any questions but at least the questions are raised with
her concerning the matter on which she was arrested.
JUDGE: Is the substance of that then that because of her fairly
firm refusal you would say to answer any questions there was never
any probing examination of her collecting money for example?
MR. CAMPBELL: No my Lord because she... as she said she wasn't
going to answer any questions."
24. In his judgment of 25 October 1985 Murray J. gave detailed
consideration to the evidence of Corporal D. and Sergeant B. on
the one hand and the first applicant on the other. Murray J.
"could not possibly accept the [first applicant's] evidence" that
she had been told by Sergeant B. that she was not suspected of any
offence and that he was just updating his records. He similarly
rejected the applicant's claim that Corporal D. at no time
genuinely suspected her of having committed an offence. In the
light of the evidence of Corporal D. herself, who was described as
a "transparently honest witness", the judge was
"quite satisfied that on the basis of her briefing at Musgrave
Park she genuinely suspected the [first applicant] of having been
involved in the offence of collecting money in Northern Ireland
for arms".
25. Murray J. also rejected the first applicant's claim that
section 14 of the 1978 Act had been used with a view to screening
in order to gain low-level intelligence: he accepted the evidence
of Corporal D. and Sergeant B., which had been tested in cross-
examination, that the purpose of the applicant's arrest and
detention under the section had been to establish facts concerning
the offence of which she was suspected.
Murray J. also believed the evidence of Corporal D. that there
were questions addressed to the matters of which the applicant was
suspected. He stated:
"As regards the interviewer, the plaintiff accepted that he was
interested in the activities of her brothers who shortly before
the date of the interview had been convicted on arms charges in
the USA connected with the Provisional IRA but the [first
applicant], who seems to have been well aware of her rights,
obviously had decided not to co-operate with the military staff in
the centre. In particular she had decided (it seems) not to answer
any of their questions and in this situation, and with the short
detention period permitted by the section, there was little that
the interviewer or any of the other staff in the centre could do
to pursue their suspicions."
26. Murray J. likewise rejected the first applicant's argument
that the photographing of her gave rise to a cause of action. His
understanding of the law was that merely taking the photograph of
a person, even against their will, without physically interfering
with or defaming the person was not tortious.
27. The first applicant's action before the High Court was
therefore dismissed.
E. Proceedings before the Court of Appeal
28. The first applicant thereupon appealed to the Court of
Appeal. She again challenged the legality of her arrest on the
grounds, inter alia
"(1) that the arresting officer did not have, or was not
sufficiently proved to have, the requisite suspicion; (2) that she
did not have sufficiently detailed knowledge or understanding of
what was alleged against the plaintiff to warrant the conclusion
that it was an offence which would justify arrest".
In its judgment of 20 February 1987 the Court of Appeal
unanimously rejected both these grounds. In delivering judgment,
Gibson LJ noted:
"[The trial judge had] found, and his finding was amply
justified by the evidence, that [Corporal D.] genuinely suspected
the plaintiff of having been involved in the offence of collecting
money in Northern Ireland for arms to be purchased in America for
use by a proscribed organisation."
In particular, as to the second ground Gibson LJ observed:
"Suspicion is something less than proof, and may exist without
evidence, though it must be supported by some reason."
29. The Court of Appeal further unanimously rejected the first
applicant's complaint that the purpose of her arrest and
detention, and the whole purport of her questioning, was a fishing
expedition unrelated to the matters of which she was suspected and
designed to obtain low-grade intelligence about the applicant and
others. In rejecting this complaint, the Court of Appeal took
account of the evidence which had been adduced on both sides:
"Corporal D. who was present during the interview had very
little recollection of the course of the questions. The only other
witness as to the conduct of this interview was the [first
applicant]. Her account also is sketchy, though in somewhat more
detail. What is clear from both witnesses is that the [first
applicant] was deliberately unhelpful and refused to answer most
of the questions. What is certain is that she was asked about her
brothers... who in the previous month had been convicted of
offences connected with the purchase of firearms in the USA for
use by the IRA [and for which offences they had been sentenced to
terms of two and three years' imprisonment]. It is clear that it
was for such a purchase that the [first applicant] was suspected
of having collected money, as she stated the interviewer asked her
whether she was in contact with them. There is no doubt,
therefore, that the interviewer did attempt to pursue the subject
of the suspicion which had been the occasion for her arrest but
was unable to make any headway."
30. The first applicant's appeal to the Court of Appeal also
concerned certain related matters such as the legality of the
search of the applicants' house, in respect of which the Court of
Appeal found that there was a sufficient basis in section 14(3) of
the 1978 Act (see paragraphs 36 and 38(d) below). The Court of
Appeal held that the implied authority granted to the Army under
section 14 included a power to interrogate a detained person and,
as a practical necessity, a power to record personal particulars
and details concerning the arrest and detention. It further found
that the standard record form known as the "screening proforma"
contained no information which might not have been relevant to the
resolution of the suspicion.
As regards the applicant's complaint that she had been
photographed without her knowledge, the Court of Appeal stated as
follows:
"The act of taking the photograph involved nothing in the
nature of a physical assault. Whether such an act would constitute
an invasion of privacy so as to be actionable in the United States
is irrelevant, because the [first applicant] can only recover
damages if it amounts to a tort falling within one of the
recognised branches of the law on the topic. According to the
common law there is no remedy if someone takes a photograph of
another against his will. Reliance was placed on section 11(4) of
the [1978] Act by counsel for the [first applicant]... This
provision gives power to the police to order [in addition to the
taking of a photograph] the taking of finger prints without the
necessity of charging the person concerned and applying for an
order of the magistrate under article 61 of the Magistrates Courts
(Northern Ireland) Order 1981, which contains no comparable
provision as to the taking of photographs. The taking of finger
prints otherwise than by consent must involve an assault and I am
satisfied that section 11(4) was enacted not to legalise the
taking of photographs without consent, but to legalise the taking
of photographs or finger prints in circumstances where there would
otherwise have been an illegal assault. It does not involve the
implication that the taking of a photograph without violence and
without consent is actionable."
F. Proceedings before the House of Lords
31. The first applicant was granted leave by the Court of
Appeal to appeal to the House of Lords. This appeal was rejected
on 25 May 1988 (Murray v. Ministry of Defence, [1988] Weekly Law
Reports 692).
32. In the House of Lords the applicant did not pursue the
allegation that she had not been arrested on the basis of a
genuine and honest suspicion that she had committed an offence.
She did however pursue the complaint, previously raised before
the Court of Appeal, that since she was only lawfully arrested at
7.30 a.m. she had been unlawfully detained between 7.00 and 7.30
a.m. The House of Lords found that a person is arrested from the
moment he is subject to restraint and that the first applicant was
therefore under arrest from the moment that Corporal D. identified
her on entering the house at 7 a.m.. It made no difference that
the formal words of arrest were communicated to the applicant at
7.30 a.m. In this respect Lord Griffiths stated (at pp. 698H -
699A):
"If the plaintiff had been told she was under arrest the moment
she identified herself, it would not have made the slightest
difference to the sequence of events before she left the house. It
would have been wholly unreasonable to take her off, half-clad, to
the Army centre, and the same half-hour would have elapsed while
she gathered herself together and completed her toilet and
dressing. It would seem a strange result that in these
circumstances, whether or not she has an action for false
imprisonment should depend upon whether the words of arrest are
spoken on entering or leaving the house, when the practical effect
of the difference on the plaintiff is non-existent."
33. The first applicant had also maintained that the failure to
inform her that she was arrested until the soldiers were about to
leave the house rendered the arrest unlawful. This submission was
also rejected by the House of Lords. Lord Griffiths held as
follows (at pp. 699H - 701A):
"It is a feature of the very limited power of arrest contained
in section 14 that a member of the armed forces does not have to
tell the arrested person the offence of which he is suspected, for
it is specifically provided by section 14(2) that it is sufficient
if he states that he is effecting the arrest as a member of Her
Majesty's forces.
Corporal D. was carrying out this arrest in accordance with the
procedures in which she had been instructed to make a house arrest
pursuant to section 14. This procedure appears to me to be
designed to make the arrest with the least risk of injury to those
involved including both the soldiers and the occupants of the
house. When arrests are made on suspicion of involvement with the
IRA it would be to close one's eyes to the obvious not to
appreciate the risk that the arrest may be forcibly resisted.
The drill the Army follow is to enter the house and search
every room for occupants. The occupants are all directed to
assemble in one room, and when the person the soldiers have come
to arrest has been identified and is ready to leave, the formal
words of arrest are spoken just before they leave the house. The
Army do not carry out a search for property in the house and, in
my view, they would not be justified in doing so. The power of
search is given "for the purpose of arresting a person", not for a
search for incriminating evidence. It is however a proper exercise
of the power of search for the purpose of effecting the arrest to
search every room for other occupants of the house in case there
may be those there who are disposed to resist the arrest. The
search cannot be limited solely to looking for the person to be
arrested and must also embrace a search whose object is to secure
that the arrest should be peaceable. I also regard it as an
entirely reasonable precaution that all the occupants of the house
should be asked to assemble in one room. As Corporal D. explained
in evidence, this procedure is followed because the soldiers may
be distracted by other occupants in the house rushing from one
room to another, perhaps in a state of alarm, perhaps for the
purpose of raising the alarm and to resist the arrest. In such
circumstances a tragic shooting accident might all too easily
happen with young, and often relatively inexperienced, armed
soldiers operating under conditions of extreme tension. Your
Lordships were told that the husband and children either had
commenced, or were contemplating commencing, actions for false
imprisonment arising out of the fact that they were asked to
assemble in the living-room for a short period before the
plaintiff was taken from the house. That very short period of
restraint when they were asked to assemble in the living room was
a proper and necessary part of the procedure for effecting the
peaceable arrest of the plaintiff. It was a temporary restraint of
very short duration imposed not only for the benefit of those
effecting the arrest, but also for the protection of the occupants
of the house and would be wholly insufficient to found an action
for unlawful imprisonment.
It was in my opinion entirely reasonable to delay speaking the
words of arrest until the party was about to leave the house. If
words of arrest are spoken as soon as the house is entered before
any precautions have been taken to search the house and find the
other occupants, it seems to me that there is a real risk that the
alarm may be raised and an attempt made to resist arrest, not only
by those within the house but also by summoning assistance from
those in the immediate neighbourhood. When soldiers are employed
on the difficult and potentially dangerous task of carrying out a
house arrest of a person suspected of an offence in connection
with the IRA, it is I think essential that they should have been
trained in the drill they are to follow. It would be impracticable
and I think potentially dangerous to leave it to the individual
discretion of the particular soldier making the arrest to devise
his own procedures for carrying out this unfamiliar military
function. It is in everyone's best interest that the arrest is
peaceably effected and I am satisfied that the procedures adopted
by the Army are sensible, reasonable and designed to bring about
the arrest with the minimum of danger and distress to all
concerned. I would however add this rider: that if the suspect,
for any reason, refuses to accept the fact of restraint in the
house he should be informed forthwith that he is under arrest."
34. Before the House of Lords the first applicant also pursued
a claim that her period of detention exceeded what was reasonably
required to make a decision whether to release her or hand her
over to the police. In this regard the applicant complained that
the standard record form (the "screening proforma") constituted an
improper basis for questioning a suspect on the ground that it
asked questions not directly relevant to the suspected offence; it
was also suggested that the evidence did not show that the
questioning of the applicant was directed to the matters of which
she was suspected. The allegation was unanimously rejected by the
House of Lords. Lord Griffiths observed as follows (at pp. 703F -
704C):
"The member of the forces who carried out the interrogation
between 8.20 and 9.35 a.m. was not called as a witness on behalf
of the Ministry of Defence. There may have been sound reasons for
this decision associated with preserving the confidentiality of
interrogating techniques and the identity of the interviewer, but
be that as it may, the only evidence of what took place at the
interview came from Corporal D. and the [first applicant] and it
is submitted that this evidence is insufficient to establish that
the interview was directed towards an attempt to investigate the
suspicion upon which the [applicant] was arrested. Corporal D. was
present at that interview, she was not paying close attention but
she gave evidence that she remembered questions about money which
were obviously directed towards the offences of which the
[applicant] was suspected. The [applicant] also said she was
questioned about her brothers.
The judge also had before him a questionnaire that was
completed by the interviewer.... There is nothing in the
questionnaire which the Army may not reasonably ask the suspect
together with such particular questions as are appropriate to the
particular case..."
The conclusion of the trial judge that the applicant had not
been asked unnecessary or unreasonable questions and the
conclusion of the Court of Appeal that the interviewer had
attempted to pursue with the applicant the suspicion which had
been the occasion of the arrest, but had been unable to make any
headway, were held by the House of Lords to be justified on the
evidence.
II. Relevant domestic law and practice
A. Introduction
35. For more than twenty years the population of Northern
Ireland, which totals about one and a half million people, has
been subjected to a campaign of terrorism. During that time
thousands of persons in Northern Ireland have been killed, maimed
or injured. The campaign of terror has extended to the rest of the
United Kingdom and to the mainland of Europe.
The 1978 Act forms part of the special legislation enacted over
the years in an attempt to enable the security forces to deal
effectively with the threat of terrorist violence.
B. Entry and search; arrest and detention
36. The first applicant was arrested under section 14 of the
1978 Act, which at the relevant time provided as follows:
"(1) A member of Her Majesty's forces on duty may arrest
without warrant, and detain for not more than four hours, a person
whom he suspects of committing, having committed or being about to
commit any offence.
(2) A person effecting an arrest under this section complies
with any rule of law requiring him to state the ground of arrest
if he states that he is effecting the arrest as a member of Her
Majesty's forces.
(3) For the purpose of arresting a person under this section a
member of Her Majesty's forces may enter and search any premises
or other place -
(a) where that person is, or
(b) if that person is suspected of being a terrorist or of
having committed an offence involving the use or possession of an
explosive, explosive substance or firearm, where that person is
suspected of being."
A similar provision had been in force since 1973 and had been
considered necessary to deal with terrorist activities in two
independent reviews (Report of the Diplock Commission 1972 which
recommended such a power and a Committee chaired by Lord Gardiner
1974 / 1975).
37. In 1983 Sir George Baker, a retired senior member of the
judiciary, was invited by the Government to review the operation
of the 1978 Act in order to determine whether its provisions
struck the right balance between the need, on the one hand, to
maintain as fully as possible the liberties of the individual and,
on the other, to provide the security forces and the courts with
adequate powers to enable them to protect the public from current
and foreseeable incidence of terrorist crime. In the resultant
report specific consideration was given to, inter alia, including
a requirement in section 14 of the 1978 Act that an arrest should
be based upon reasonable suspicion. While expressly recognising
the risk that the facts raising the suspicion might come from a
confidential source which could not be disclosed in court in a
civil action for wrongful arrest, Sir George Baker concluded that
the inclusion of a requirement of reasonableness would not in fact
make any difference to the actions of the military and recommended
an amendment to the 1978 Act accordingly. That recommendation was
implemented in June 1987.
38. The scope and exercise of the section 14 powers were
considered by the domestic courts in the proceedings in the
present case. The applicable law, as stated by the judgments in
these proceedings, is that when the legality of an arrest or
detention under section 14 is challenged (whether by way of habeas
corpus or in proceedings for damages for wrongful arrest or false
imprisonment), the burden lies on the military to justify their
acts and, in particular, to establish the following elements:
(a) compliance with the formal requirements for arrest;
(b) the genuineness of the suspicion on which the arrest was
based;
(c) that the powers of arrest and detention were not used for
any improper purpose such as intelligence-gathering;
(d) that the power of search was used only to facilitate the
arrest and not for the obtaining of incriminating evidence;
(e) that those responsible for the arrest and detention did not
exceed the time reasonably required to reach a decision whether to
release the detainee or hand him over to the police.
C. Photograph
39. Section 11 of the 1978 Act, which concerns police arrest,
provides in paragraph 4:
"Where a person is arrested under this section, an officer of
the Royal Ulster Constabulary not below the rank of chief
inspector may order him to be photographed and to have his finger
and palm prints taken by a constable, and a constable may use such
reasonable force as may be necessary for that purpose."
40. In the general law of Northern Ireland, as in English law,
it is lawful to take a photograph of a person without his or her
consent, provided no force is used and the photograph is not
exploited in such a way as to defame the person concerned (see
paragraphs 26 and 30 in fine above).
The common-law rule entitling the Army to take a photograph
equally provides the legal basis for its retention.
D. Standard record form
41. As was confirmed in particular by the Court of Appeal and
the House of Lords in the present case, the standard record form
(known as the "screening proforma") was an integral part of the
examination of the first applicant following her arrest, and the
legal authority for recording certain personal details about her
in the form derived from the lawfulness of her arrest, detention
and examination under section 14 of the 1978 Act (see paragraph
30, first sub-paragraph in fine, and paragraph 34 above). The
implied lawful authority conferred by section 14 of the 1978 Act
to record information about the first applicant equally provided
the legal basis for the retention of the information.
PROCEEDINGS BEFORE THE COMMISSION
42. The applicants applied to the Commission on 28 September
1988 (application no. 14310/88).
The first applicant complained that her arrest and detention
for two hours for questioning gave rise to a violation of Article
5 paras. 1 and 2 (art. 5-1, art. 5-2), for which she had no
enforceable right to compensation as guaranteed by Article 5 para.
5 (art. 5-5); and that the taking and keeping of a photograph and
personal details about her was in breach of her right to respect
for private life under Article 8 (art. 8).
The other five applicants alleged a violation of Article 5
paras. 1, 2 and 5 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5) as a result of
being required to assemble for half an hour in one room of their
house while the first applicant prepared to leave with the Army.
They further argued that the recording and retention of certain
personal details about them, such as their names and relationship
to the first applicant, violated their right to respect for
private life under Article 8 (art. 8).
All six applicants claimed that the entry into and search of
their home by the Army were contrary to their right to respect for
their private and family life and their home under Article 8 (art.
8) of the Convention; and that, contrary to Article 13 (art. 13),
no effective remedies existed under domestic law in respect of
their foregoing complaints under the Convention.
The applicants also made complaints under Article 3 and Article
5 para. 3 (art. 3, art. 5-3), which they withdrew subsequently on
11 April 1990.
43. On 10 December 1991 the Commission declared admissible all
the first applicant's complaints and the other applicants'
complaint under Article 8 (art. 8) in connection with the entry
into and search of the family home. The remainder of the
application was declared inadmissible.
44. In its report of 17 February 1993 (Article 31) (art. 31)
the Commission expressed the opinion that
(a) in the case of the first applicant, there had been a
violation of Article 5 para. 1 (art. 5-1) (eleven votes to three),
Article 5 para. 2 (art. 5-2) (ten votes to four) and Article 5
para. 5 (art. 5-5) (eleven votes to three);
(b) there had been no violation of Article 8 (art. 8) (thirteen
votes to one);
(c) it was not necessary to examine further the first
applicant's complaint under Article 13 (art. 13) concerning
remedies for arrest, detention and the lack of information about
the reasons for arrest;
(d) in the case of the first applicant, there had been no
violation of Article 13 (art. 13) in relation to either the entry
into and search of her home (unanimously) or the taking and
keeping of a photograph and personal details about her (ten votes
to four).
The full text of the Commission's opinion and of the three
partly dissenting opinions contained in the report is reproduced
as an annex to this judgment <*>.
--------------------------------
<*> Note by the Registrar. For practical reasons this annex
will appear only with the printed version of the judgment (volume
300-A of Series A of the Publications of the Court), but a copy of
the Commission's report is obtainable from the registry.
FINAL SUBMISSIONS TO THE COURT
45. At the public hearing on 24 January 1994 the Government
maintained in substance the concluding submission set out in their
memorial, whereby they invited the Court to hold
"(1) that there has been no violation of Article 5 paras. 1, 2
or 5 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5) of the Convention in the case
of the [first] applicant;
(2) that there has been no violation of Article 8 (art. 8) of
the Convention in the case of the [first] applicant or in the
cases of the other applicants;
(3) that there has been no violation of Article 13 (art. 13) of
the Convention in relation to the [first] applicant's complaints
concerning entry and search of her home and concerning the taking
and retention of a photograph and personal details;
(4) that there has been no violation of Article 13 (art. 13) of
the Convention in relation to the [first] applicant's complaints
concerning her arrest; alternatively, if a violation of Article 5
para. 5 (art. 5-5) is found, that no separate issue arises under
Article 13 (art. 13) of the Convention".
46. On the same occasion the applicants likewise maintained in
substance the conclusions and requests formulated at the close of
their memorial, whereby they requested the Court
"to decide and declare:
(1) that the facts disclose breaches of paragraphs 1, 2 and 5
of Article 5 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5) of the Convention;
(2) that the facts disclose a breach of Article 8 (art. 8) of
the Convention;
(3) that the facts disclose a breach of Article 13 (art. 13) of
the Convention".
AS TO THE LAW
I. General approach
47. The applicants' complaints concern the first applicant's
arrest and detention by the Army under special criminal
legislation enacted to deal with acts of terrorism connected with
the affairs of Northern Ireland. As has been noted in several
previous judgments by the Court, the campaign of terrorism waged
in Northern Ireland over the last quarter of a century has taken a
terrible toll, especially in terms of human life and suffering
(see paragraph 35 above).
The Court sees no reason to depart from the general approach it
has adopted in previous cases of a similar nature. Accordingly,
for the purposes of interpreting and applying the relevant
provisions of the Convention, due account will be taken of the
special nature of terrorist crime, the threat it poses to
democratic society and the exigencies of dealing with it (see,
inter alia, the Fox, Campbell and Hartley v. the United Kingdom
judgment of 30 August 1990, Series A no. 182, p. 15, para. 28,
citing the Brogan and Others v. the United Kingdom judgment of 29
November 1988, Series A no. 145-B, p. 27, para. 48).
II. Alleged violation of Article 5 para. 1 (art. 5-1)
of the Convention
48. The first applicant, Mrs Margaret Murray, alleged that her
arrest and detention by the Army were in breach of Article 5 para.
1 (art. 5-1) of the Convention, which, in so far as relevant,
provides:
"Everyone has the right to liberty and security of person. No
one shall be deprived of his liberty save in the following cases
and in accordance with a procedure prescribed by law:
...
(c) the lawful arrest or detention of a person effected for the
purpose of bringing him before the competent legal authority on
reasonable suspicion of having committed an offence...
..."
A. Lawfulness
49. Before the Convention institutions the first applicant did
not dispute that her arrest and detention were "lawful" under
Northern Ireland law and, in particular, "in accordance with a
procedure prescribed by law", as required by Article 5 para. 1
(art. 5-1). She submitted that she had not been arrested on
"reasonable suspicion" of having committed a criminal offence and
that the purpose of her arrest and subsequent detention had not
been to bring her before a competent legal authority within the
meaning of paragraph 1 (c) (art. 5-1-c).
B. "Reasonable suspicion"
50. Mrs Murray was arrested and detained by virtue of section
14 of the 1978 Act (see paragraphs 11 and 12 above). This
provision, as construed by the domestic courts, empowered the Army
to arrest and detain persons suspected of the commission of an
offence provided, inter alia, that the suspicion of the arresting
officer was honestly and genuinely held (see paragraphs 36 and
38(b) above). It is relevant but not decisive that the domestic
legislation at the time merely imposed this essentially subjective
standard: the Court's task is to determine whether the objective
standard of "reasonable suspicion" laid down in Article 5 para. 1
(art. 5-1) was met in the circumstances of the application of the
legislation in the particular case.
51. In its judgment in the above-mentioned case of Fox,
Campbell and Hartley, which was concerned with arrests carried out
by the Northern Ireland police under a similarly worded provision
of the 1978 Act, the Court stated as follows (pp. 16 - 18, paras.
32 and 34):
"The "reasonableness" of the suspicion on which an arrest must
be based forms an essential part of the safeguard against
arbitrary arrest and detention which is laid down in Article 5
para. 1 (c) (art. 5-1-c).... [H]aving a "reasonable suspicion"
presupposes the existence of facts or information which would
satisfy an objective observer that the person concerned may have
committed the offence. What may be regarded as "reasonable" will
however depend upon all the circumstances.
In this respect, terrorist crime falls into a special category.
Because of the attendant risk of loss of life and human suffering,
the police are obliged to act with utmost urgency in following up
all information, including information from secret sources.
Further, the police may frequently have to arrest a suspected
terrorist on the basis of information which is reliable but which
cannot, without putting in jeopardy the source of the information,
be revealed to the suspect or produced in court to support a
charge.
... [I]n view of the difficulties inherent in the investigation
and prosecution of terrorist-type offences in Northern Ireland,
the "reasonableness" of the suspicion justifying such arrests
cannot always be judged according to the same standards as are
applied in dealing with conventional crime. Nevertheless, the
exigencies of dealing with terrorist crime cannot justify
stretching the notion of "reasonableness" to the point where the
essence of the safeguard secured by Article 5 para. 1 (c) (art. 5-
1-c) is impaired...
...
Certainly Article 5 para. 1 (c) (art. 5-1-c) of the Convention
should not be applied in such a manner as to put disproportionate
difficulties in the way of the police authorities of the
Contracting States in taking effective measures to counter
organised terrorism.... It follows that the Contracting States
cannot be asked to establish the reasonableness of the suspicion
grounding the arrest of a suspected terrorist by disclosing the
confidential sources of supporting information or even facts which
would be susceptible of indicating such sources or their identity.
Nevertheless the Court must be enabled to ascertain whether the
essence of the safeguard afforded by Article 5 para. 1 (c) (art. 5-
1-c) has been secured. Consequently, the respondent Government
have to furnish at least some facts or information capable of
satisfying the Court that the arrested person was reasonably
suspected of having committed the alleged offence. This is all the
more necessary where, as in the present case, the domestic law
does not require reasonable suspicion, but sets a lower threshold
by merely requiring honest suspicion."
On the facts the Court found in that case that, although the
arrest and detention of the three applicants, which lasted
respectively forty-four hours, forty-four hours and five minutes
and thirty hours and fifteen minutes, were based on an honest
suspicion, insufficient elements had been furnished by the
Government to support the conclusion that there had been a
"reasonable suspicion" for the purposes of sub-paragraph (c) of
Article 5 para. 1 (art. 5-1-c) (ibid., p. 18, para. 35).
52. In the present case the Government maintained that there
existed strong and specific grounds, founded on information from a
reliable but secret source, for the Army to suspect that Mrs
Murray was involved in the collection of funds for terrorist
purposes. However, the "primary" information so provided could not
be revealed in the interests of protecting lives and personal
safety. In the Government's submission, the fact that they had
maintained that this was the foundation of the suspicion should be
given considerable weight by the Court. They also pointed to a
number of other facts capable of supporting, albeit indirectly,
the reasonableness of the suspicion, including notably the
findings made by the domestic courts in the proceedings brought by
Mrs Murray, the very recent conviction of her brothers in the USA
of offences connected with the purchase of weapons for the
Provisional IRA, her own visits to the USA and her contacts with
her brothers there (see especially paragraphs 10, 19, 24, 25, 28
and 29 above). They submitted that all these matters taken
together provided sufficient facts and information to satisfy an
objective observer that there was a reasonable suspicion in the
circumstances of the case. Any other conclusion by the Court
would, they feared, prohibit arresting authorities from effecting
an arrest of a person suspected of being a terrorist based
primarily on reliable but secret information and would inhibit the
arresting authorities in taking effective measures to counter
organised terrorism.
53. The first applicant, on the other hand, considered that the
Government had failed to discharge the onus of disclosing
sufficient facts to enable the Convention institutions to conclude
that the suspicion grounding her arrest was reasonable or anything
more than the "honest" suspicion required under Northern Ireland
law. As in the case of Fox, Campbell and Hartley, the Government's
explanation did not meet the minimum standards set by Article 5
para. 1 (c) (art. 5-1-c) for judging the reasonableness of her
arrest and detention. She did not accept that the reason advanced
for non-disclosure was a genuine or valid one. She in her turn
pointed to circumstances said to cast doubt on the reasonableness
of the suspicion. Thus, had the suspicion really been reasonable,
she would not have been arrested under the four-hour power granted
by section 14 of the 1978 Act but under more extensive powers; she
would have been questioned by the police, not the Army; time would
not have been spent in gathering personal details and in
photographing her; she would have been questioned for more than
one hour and fifteen minutes; she would have been questioned about
her own alleged involvement and not just about her brothers in the
USA; and she would have been cautioned. In reply to the Government
the first applicant contended that the issue which the domestic
courts inquired into was not the objective reasonableness of any
suspicion but the subjective state of mind of the arresting
officer, Corporal D.
54. For the Commission, the Government's explanation in the
present case was not materially distinguishable from that provided
in the case of Fox, Campbell and Hartley. It took the view that no
objective evidence to corroborate the unrevealed information had
been adduced in support of the suspicion that the first applicant
had been involved in collecting money for Provisional IRA arms
purchases other than her kinship with her convicted brothers.
That, the Commission concluded, was insufficient to satisfy the
minimum standard set by Article 5 para. 1 (c) (art. 5-1-c).
55. With regard to the level of "suspicion", the Court would
note firstly that, as was observed in its judgment in the case of
Brogan and Others, "sub-paragraph (c) of Article 5 para. 1 (art. 5-
1-c) does not presuppose that the [investigating authorities]
should have obtained sufficient evidence to bring charges, either
at the point of arrest or while [the arrested person is] in
custody. Such evidence may have been unobtainable or, in view of
the nature of the suspected offences, impossible to produce in
court without endangering the lives of others" (loc. cit., p. 29,
para. 53). The object of questioning during detention under sub-
paragraph (c) of Article 5 para. 1 (art. 5-1-c) is to further the
criminal investigation by way of confirming or dispelling the
concrete suspicion grounding the arrest. Thus, facts which raise a
suspicion need not be of the same level as those necessary to
justify a conviction or even the bringing of a charge, which comes
at the next stage of the process of criminal investigation.
56. The length of the deprivation of liberty at risk may also
be material to the level of suspicion required. The period of
detention permitted under the provision by virtue of which Mrs
Murray was arrested, namely section 14 of the 1978 Act, was
limited to a maximum of four hours.
57. With particular regard to the "reasonableness" of the
suspicion, the principles stated in the Fox, Campbell and Hartley
judgment are to be applied in the present case, although as
pointed out in that judgment, the existence or not of a reasonable
suspicion in a concrete instance depends ultimately on the
particular facts.
58. The Court would firstly reiterate its recognition that the
use of confidential information is essential in combating
terrorist violence and the threat that organised terrorism poses
to the lives of citizens and to democratic society as a whole (see
also the Klass and Others v. Germany judgment of 6 September 1978,
Series A no. 28, p. 23, para. 48). This does not mean, however,
that the investigating authorities have carte blanche under
Article 5 (art. 5) to arrest suspects for questioning, free from
effective control by the domestic courts or by the Convention
supervisory institutions, whenever they choose to assert that
terrorism is involved (ibid., p. 23, para. 49).
59. As to the present case, the terrorist campaign in Northern
Ireland, the carnage it has caused over the years and the active
engagement of the Provisional IRA in that campaign are established
beyond doubt. The Court also accepts that the power of arrest
granted to the Army by section 14 of the 1978 Act represented a
bona fide attempt by a democratically elected parliament to deal
with terrorist crime under the rule of law. That finding is not
altered by the fact that the terms of the applicable legislation
were amended in 1987 as a result of the Baker Report so as to
include a requirement that the arrest should be based on
reasonable, rather than merely honest, suspicion (see paragraph 37
above).
The Court is accordingly prepared to attach some credence to
the respondent Government's declaration concerning the existence
of reliable but confidential information grounding the suspicion
against Mrs Murray.
60. Nevertheless, in the words of the Fox, Campbell and Hartley
judgment, the respondent Government must in addition "furnish at
least some facts or information capable of satisfying the Court
that the arrested person was reasonably suspected of having
committed the alleged offence" (see paragraph 51 above). In this
connection, unlike in the case of Fox, Campbell and Hartley, the
Convention institutions have had the benefit of the review that
the national courts conducted of the facts and of Mrs Murray's
allegations in the civil proceedings brought by her.
61. It cannot be excluded that all or some of the evidence
adduced before the national courts in relation to the genuineness
of the suspicion on the basis of which Mrs Murray was arrested may
also be material to the issue whether the suspicion was
"reasonable" for the purposes of Article 5 para. 1 (c) (art. 5-1-
c) of the Convention. At the very least the honesty and bona fides
of a suspicion constitute one indispensable element of its
reasonableness.
In the action brought by Mrs Murray against the Ministry of
Defence for false imprisonment and other torts, the High Court
judge, after having heard the witnesses and assessed their
credibility, found that she had genuinely been suspected of having
been involved in the collection of funds for the purchase of arms
in the USA for the Provisional IRA (see paragraph 24 above). The
judge believed the evidence of the arresting officer, Corporal D,
who was described as a "transparently honest witness", as to what
she had been told at her briefing before the arrest (see
paragraphs 11 and 24 above). Likewise as found by the judge,
although the interview at the Army centre was later in time than
the arrest, the line of questioning pursued by the interviewer
also tends to support the conclusion that Mrs Murray herself was
suspected of the commission of a specific criminal offence (see
paragraphs 14 and 25 above).
62. Some weeks before her arrest two of Mrs Murray's brothers
had been convicted in the USA of offences connected with purchase
of arms for the Provisional IRA (see paragraph 10 above). As she
disclosed in her evidence to the High Court, she had visited the
USA and had contacts with her brothers there (see paragraph 19
above). The offences of which her brothers were convicted were
ones that implied collaboration with "trustworthy" persons
residing in Northern Ireland.
63. Having regard to the level of factual justification
required at the stage of suspicion and to the special exigencies
of investigating terrorist crime, the Court finds, in the light of
all the above considerations, that there did exist sufficient
facts or information which would provide a plausible and objective
basis for a suspicion that Mrs Murray may have committed the
offence of involvement in the collection of funds for the
Provisional IRA. On the particular facts of the present case,
therefore, the Court is satisfied that, notwithstanding the lower
standard of suspicion under domestic law, Mrs Murray can be said
to have been arrested and detained on "reasonable suspicion" of
the commission of a criminal offence, within the meaning of sub-
paragraph (c) of Article 5 para. 1 (art. 5-1-c).
C. Purpose of the arrest
64. In the first applicant's submission, it was clear from the
surrounding circumstances that she was not arrested for the
purpose of bringing her before a "competent legal authority" but
merely for the purpose of interrogating her with a view to
gathering general intelligence. She referred to the entries made
in her regard on the standard record form completed at the Army
centre (see paragraph 15 above), to the failure of the Army to
involve the police in her questioning and to the short (one-hour)
period of her questioning (see paragraph 14 above).
The Government disputed this contention, pointing to the fact
that it was a claim expressly raised by Mrs Murray in the domestic
proceedings and rejected by the trial judge on the basis of
evidence which had been tested by cross-examination of witnesses.
The Commission in its report did not find it necessary to
examine this complaint in view of its conclusion as to the lack of
"reasonable suspicion" for the arrest and detention.
65. Under the applicable law of Northern Ireland the power of
arrest and detention granted to the Army under section 14 of the
1978 Act may not be used for any improper purpose such as
intelligence-gathering (see paragraph 38(c) above). In the civil
action brought by Mrs Murray against the Ministry of Defence the
trial court judge found that on the evidence before him the
purpose of her arrest and detention under section 14 of the 1978
Act had been to establish facts concerning the offence of which
she was suspected (see paragraph 25 above). In reaching this
conclusion the trial judge had had the benefit of seeing the
various witnesses give their evidence and of evaluating their
credibility. He accepted the evidence of Corporal D. and Sergeant
B. as being truthful and rejected the claims of Mrs Murray, in
particular her contention that she had been told by Sergeant B.
that she was not suspected of any offence and had been arrested
merely in order to bring her file up to date (see paragraphs 19,
20 to 22, 24 and 25 above). The Court of Appeal, after reviewing
the evidence, in turn rejected her argument that the purpose of
her arrest and detention had been a "fishing expedition" designed
to obtain low-grade intelligence (see paragraph 29 above). This
argument was not pursued before the House of Lords (see paragraph
32 above).
66. The Court's task is to determine whether the conditions
laid down by paragraph (c) of Article 5 para. 1 (art. 5-1-c),
including the pursuit of the prescribed legitimate purpose, have
been fulfilled in the circumstances of the particular case.
However, in this context it is not normally within the province of
the Court to substitute its own finding of fact for that of the
domestic courts, which are better placed to assess the evidence
adduced before them (see, among other authorities, the X v. the
United Kingdom judgment of 5 November 1981, Series A no. 46, pp.
19 - 20, para. 43, in relation to Article 5 para. 1 (e) (art. 5-1-
е); and the Klaas v. Germany judgment of 22 September 1993, Series
A no. 269, p. 17, para. 29, in relation to Article 3 (art. 3)). In
the present case no cogent elements have been produced by the
first applicant in the proceedings before the Convention
institutions which could lead the Court to depart from the
findings of fact made by the Northern Ireland courts.
67. Mrs Murray was neither charged nor brought before a court
but was released after an interview lasting a little longer than
one hour (see paragraph 14 above). This does not necessarily mean,
however, that the purpose of her arrest and detention was not in
accordance with Article 5 para. 1 (c) (art. 5-1-c) since "the
existence of such a purpose must be considered independently of
its achievement" (see the above-mentioned Brogan and Others
judgment, pp. 29 - 30, para. 53). As the domestic courts pointed
out (see paragraphs 25 in fine, 29 in fine and 34 in fine above),
in view of her persistent refusal to answer any questions at the
Army centre (see paragraphs 13, 14 and 19 above) it is not
surprising that the authorities were not able to make any headway
in pursuing the suspicions against her. It can be assumed that,
had these suspicions been confirmed, charges would have been laid
and she would have been brought before the competent legal
authority.
68. The first applicant also alleged absence of the required
proper purpose by reason of the fact that in practice persons
arrested by the Army under section 14 were never brought before a
competent legal authority by the Army but, if the suspicions were
confirmed during questioning, were handed over to the police who
preferred charges and took the necessary action to bring the
person before a court.
The Court sees little merit in this argument. What counts for
the purpose of compliance with Convention obligations is the
substance rather than the form. Provided that the purpose of the
arrest and detention is genuinely to bring the person before the
competent legal authority, the mechanics of how this is to be
achieved will not be decisive.
69. The arrest and detention of the first applicant must
therefore be taken to have been effected for the purpose specified
in paragraph 1 (c) (art. 5-1-c).
D. Conclusion
70. In conclusion, there has been no violation of Article 5
para. 1 (art. 5-1) in respect of the first applicant.
III. Alleged violation of Article 5 para. 2 (art. 5-2)
of the Convention
71. The first applicant also alleged a violation of Article 5
para. 2 (art. 5-2) of the Convention, which provides:
"Everyone who is arrested shall be informed promptly, in a
language which he understands, of the reasons for his arrest and
of any charge against him."
72. The relevant principles governing the interpretation and
application of Article 5 para. 2 (art. 5-2) in cases such as the
present one were explained by the Court in its Fox, Campbell and
Hartley judgment as follows (loc. cit., p. 19, para. 40):
"Paragraph 2 of Article 5 (art. 5-2) contains the elementary
safeguard that any person arrested should know why he is being
deprived of his liberty. This provision is an integral part of the
scheme of protection afforded by Article 5 (art. 5): by virtue of
paragraph 2 (art. 5-2) any person arrested must be told, in
simple, non-technical language that he can understand, the
essential legal and factual grounds for his arrest, so as to be
able, if he sees fit, to apply to a court to challenge its
lawfulness in accordance with paragraph 4 (art. 5-4).... Whilst
this information must be conveyed "promptly" (in French: "dans le
plus court {delai}"), it need not be related in its entirety by
the arresting officer at the very moment of the arrest. Whether
the content and promptness of the information conveyed were
sufficient is to be assessed in each case according to its special
features."
In that case the Court found on the facts that the reasons for
the applicants' arrest had been brought to their attention during
their interrogation within a few hours of their arrest. This being
so, the requirements of Article 5 para. 2 (art. 5-2) were held to
have been satisfied in the circumstances (ibid., pp. 19 - 20,
paras. 41 - 43).
73. The first applicant maintained that at no time during her
arrest or detention had she been given any or sufficient
information as to the grounds of her arrest. Although she had
realised that the Army was interested in her brothers' activities,
she had not, she claimed, understood from the interview at the
Army centre that she herself was suspected of involvement in fund-
raising for the Provisional IRA. The only direct information she
was given was the formal formula of arrest pronounced by Corporal
D.
74. The Commission similarly took the view that it was
impossible to draw any conclusions from what it described as the
vague indications given by Corporal D. in evidence before the High
Court as to whether the first applicant had been able to
understand from the interview why she had been arrested. In the
Commission's opinion, it had not been shown that the questions
asked of Mrs Murray during her interview were sufficiently precise
to constitute the information as to the reasons for arrest
required by Article 5 para. 2 (art. 5-2).
75. According to the Government, on the other hand, it was
apparent from the trial evidence that in the interview it was made
clear to Mrs Murray that she was suspected of the offence of
collecting money for the Provisional IRA. The Government did not
accept the Commission's conclusion on the facts, which was at
variance with the findings of the domestic courts. They considered
it established that Mrs Murray had been given sufficient
information as to the grounds of her arrest. In the alternative,
even if insufficient information had been given to her to avail
herself of her right under Article 5 para. 4 (art. 5-4) of the
Convention to take legal proceedings to test the lawfulness of her
detention, she had suffered no prejudice thereby which would give
rise to a breach of Article 5 para. 2 (art. 5-2) since she had
been released rapidly, before any determination of the lawfulness
of her detention could have taken place.
76. It is common ground that, apart from repeating the formal
words of arrest required by law, the arresting officer, Corporal
D., also told Mrs Murray the section of the 1978 Act under which
the arrest was being carried out (see paragraphs 12 and 36 above).
This bare indication of the legal basis for the arrest, taken on
its own, is insufficient for the purposes of Article 5 para. 2
(art. 5-2) (see the above-mentioned Fox, Campbell and Hartley
judgment, p. 19, para. 41).
77. During the trial of Mrs Murray's action against the
Ministry of Defence, evidence as to the interview at the Army
centre was given by Mrs Murray and Corporal D., but not by the
soldier who had conducted the interview (see paragraphs 14, 19 and
21 above). Mrs Murray testified that she had been questioned about
her brothers in the USA and about her contacts with them but not
about the purchase of arms for the Provisional IRA or about any
offence (see paragraph 19 above). Corporal D. did not have a
precise recollection as to the content of the questions put to Mrs
Murray. This is not perhaps surprising since the trial took place
over three years after the events - Mrs Murray having waited
eighteen months before bringing her action - and Corporal D.,
although present, had not taken an active part in the interview
(see paragraphs 14, 16, 17 and 21 above). Corporal D. did however
remember that questions had been asked about money and about
America and the trial judge found her to be a "transparently
honest witness" (see paragraphs 21 and 24 above). Shortly before
the arrest two of Mrs Murray's brothers had, presumably to the
knowledge of all concerned in the interview, been convicted in the
USA of offences connected with the purchase of weapons for the
Provisional IRA (see paragraph 10 above).
In the Court's view, it must have been apparent to Mrs Murray
that she was being questioned about her possible involvement in
the collection of funds for the purchase of arms for the
Provisional IRA by her brothers in the USA. Admittedly, "there was
never any probing examination of her collecting money" - to use
the words of the trial judge - but, as the national courts noted,
this was because of Mrs Murray's declining to answer any questions
at all beyond giving her name (see paragraphs 14, 23, 25, 29 and
34 in fine above). The Court therefore finds that the reasons for
her arrest were sufficiently brought to her attention during her
interview.
78. Mrs Murray was arrested at her home at 7 a.m. and
interviewed at the Army centre between 8.20 a.m. and 9.35 a.m. on
the same day (see paragraphs 12 and 14 above). In the context of
the present case this interval cannot be regarded as falling
outside the constraints of time imposed by the notion of
promptness in Article 5 para. 2 (art. 5-2).
79. In view of the foregoing findings it is not necessary for
the Court to examine the Government's alternative submission.
80. In conclusion, there was no breach of Article 5 para. 2
(art. 5-2) in respect of the first applicant.
IV. Alleged violation of Article 5 para. 5 (art. 5-5)
of the Convention
81. The first applicant finally alleged in relation to Article
5 a violation of paragraph 5 (art. 5-5) of the Convention, which
reads:
"Everyone who has been the victim of arrest or detention in
contravention of the provisions of this Article shall have an
enforceable right to compensation."
This claim was accepted by the Commission but disputed by the
Government. The Commission concluded that there was no enforceable
right under Northern Ireland law for the breaches of Article 5
paras. 1 and 2 (art. 5-1, art. 5-2) which it considered to have
occurred.
82. As the Court has found no violation of Article 5 paras. 1
or 2 (art. 5-1, art. 5-2), no issue arises under Article 5 para. 5
(art. 5-5). There has accordingly been no violation of this latter
provision in the present case.
V. Alleged violation of Article 8 (art. 8)
of the Convention
83. All six applicants claimed to be the victims of a violation
of Article 8 (art. 8) of the Convention, which provides:
"1. Everyone has the right to respect for his private and
family life, his home and his correspondence.
2. There shall be no interference by a public authority with
the exercise of this right except such as is in accordance with
the law and is necessary in a democratic society in the interests
of national security, public safety or the economic well-being of
the country, for the prevention of disorder or crime, for the
protection of health or morals, or for the protection of the
rights and freedoms of others."
A. Arguments before the Court
84. The first applicant complained of the manner in which she
was treated both in her home and at the Army centre; in the latter
connection she objected to the recording of personal details
concerning herself and her family, as well as the photograph which
was taken of her without her knowledge or consent (see paragraphs
12 to 15 above). All six applicants contended that the entry into
and search of their family home by the Army, including the
confinement of the second, third, fourth, fifth and sixth
applicants for a short while in one room, violated Article 8 (art.
8) (see paragraph 12 above).
85. Both the Government and the Commission considered that the
matters complained of were justified under paragraph 2 of Article
8 (art. 8-2) as being lawful measures necessary in a democratic
society for the prevention of crime in the context of the fight
against terrorism in Northern Ireland.
B. Interference
86. It was not contested that the impugned measures interfered
with the applicants' exercise of their right to respect for their
private and family life and their home.
C. "In accordance with the law"
87. On the other hand, the applicants did not concede that the
resultant interferences had been "in accordance with the law".
They disputed that the impugned measures all formed an integral
part of Mrs Murray's arrest and detention or that the domestic
courts had affirmed their lawfulness, in particular as concerns
the retention of the records including the photograph of Mrs
Murray.
88. Entry into and search of a home by Army personnel such as
occurred in the present case were explicitly permitted by section
14 (3) of the 1978 Act for the purpose of effecting arrests under
that section (see paragraphs 36 and 38 (d) above). The Court of
Appeal upheld the legality of the search in the present case (see
paragraph 30 above). The short period of restraint endured by the
other members of Mrs Murray's family when they were asked to
assemble in one room was held by the House of Lords to be a
necessary and proper part of the procedure of arrest of Mrs Murray
(see paragraph 33 above). The Court of Appeal and the House of
Lords also confirmed that the Army's implied lawful authority
under section 14 extended to interrogating a detained person and
to recording personal details of the kind contained in the
standard record form (see paragraph 41 above and also paragraphs
15, 30 and 34). It is implicit in the judgments of the national
courts that the retention of such details was covered by the same
lawful authority derived from section 14 (see paragraph 41 in fine
above). The taking and, by implication, also the retention of a
photograph of the first applicant without her consent had no
statutory basis but, as explained by the trial court judge and the
Court of Appeal, were lawful under the common law (see paragraphs
26, 30, 39 and 40 above).
The impugned measures thus had a basis in domestic law. The
Court discerns no reason, on the material before it, for not
concluding that each of the various measures was "in accordance
with the law", within the meaning of Article 8 para. 2 (art. 8-2).
D. Legitimate aim
89. These measures undoubtedly pursued the legitimate aim of
the prevention of crime.
E. Necessity in a democratic society
90. It remains to be determined whether they were necessary in
a democratic society and, in particular, whether the means
employed were proportionate to the legitimate aim pursued. In this
connection it is not for the Court to substitute for the
assessment of the national authorities its own assessment of what
might be the best policy in the field of investigation of
terrorist crime (see the above-mentioned Klass and Others
judgment, p. 23, para. 49). A certain margin of appreciation in
deciding what measures to take both in general and in particular
cases should be left to the national authorities.
91. The present judgment has already adverted to the
responsibility of an elected government in a democratic society to
protect its citizens and its institutions against the threats
posed by organised terrorism and to the special problems involved
in the arrest and detention of persons suspected of terrorist-
linked offences (see paragraphs 47, 51 and 58 above). These two
factors affect the fair balance that is to be struck between the
exercise by the individual of the right guaranteed to him or her
under paragraph 1 of Article 8 (art. 8-1) and the necessity under
paragraph 2 (art. 8-2) for the State to take effective measures
for the prevention of terrorist crimes (see, mutatis mutandis, the
above-mentioned Klass and Others judgment, p. 28, para. 59).
92. The domestic courts held that Mrs Murray was genuinely and
honestly suspected of the commission of a terrorist-linked crime
(see paragraphs 24 and 28 above). The European Court, for its
part, has found on the evidence before it that this suspicion
could be regarded as reasonable for the purposes of sub-paragraph
(c) Article 5 para. 1 (art. 5-1-c) (see paragraph 63 above). The
Court accepts that there was in principle a need both for powers
of the kind granted by section 14 of the 1978 Act and, in the
particular case, to enter and search the home of the Murray family
in order to arrest Mrs Murray.
Furthermore, the "conditions of extreme tension", as Lord
Griffiths put it in his speech in the House of Lords, under which
such arrests in Northern Ireland have to be carried out must be
recognised. The Court notes the analysis of Lord Griffiths, when
he said (see paragraph 33 above):
"The search cannot be limited solely to looking for the person
to be arrested and must also embrace a search whose object is to
secure that the arrest should be peaceable. I... regard it as an
entirely reasonable precaution that all the occupants of the house
should be asked to assemble in one room.... It is in everyone's
best interest that the arrest is peaceably effected and I am
satisfied that the procedures adopted by the Army are sensible,
reasonable and designed to bring about the arrest with the minimum
of danger and distress to all concerned."
These are legitimate considerations which go to explain and
justify the manner in which the entry into and search of the
applicants' home were carried out. The Court does not find that,
in relation to any of the applicants, the means employed by the
authorities in this regard were disproportionate to the aim
pursued.
93. Neither can it be regarded as falling outside the
legitimate bounds of the process of investigation of terrorist
crime for the competent authorities to record and retain basic
personal details concerning the arrested person or even other
persons present at the time and place of arrest. None of the
personal details taken during the search of the family home or
during Mrs Murray's stay at the Army centre would appear to have
been irrelevant to the procedures of arrest and interrogation (see
paragraphs 12 to 15 above). Similar conclusions apply to the
taking and retention of a photograph of Mrs Murray at the Army
centre (see paragraphs 13 and 14 above). In this connection too,
the Court does not find that the means employed were
disproportionate to the aim pursued.
94. In the light of the particular facts of the case, the Court
finds that the various measures complained of can be regarded as
having been necessary in a democratic society for the prevention
of crime, within the meaning of Article 8 para. 2 (art. 8-2).
F. Conclusion
95. In conclusion there has been no violation of Article 8
(art. 8) in respect of any of the applicants.
VI. Alleged violation of Article 13 (art. 13)
of the Convention
96. The first applicant submitted that, contrary to Article 13
(art. 13) of the Convention, she had no effective remedy under
domestic law in respect of her claims under Articles 5 and 8 (art.
5, art. 8). Article 13 (art. 13) reads as follows:
"Everyone whose rights and freedoms as set forth in [the]
Convention are violated shall have an effective remedy before a
national authority notwithstanding that the violation has been
committed by persons acting in an official capacity."
A. Claims as to arrest, detention and lack
of information about reasons for arrest (Article 5
paras. 1 and 2) (art. 5-1, art. 5-2)
97. The Commission did not consider it necessary to examine the
complaint under this head on the ground that no separate issue
arose under Article 13 (art. 13) in view of its conclusion that
Article 5 para. 5 (art. 5-5) had been violated.
The Government submitted that, if a breach of Article 5 para. 5
(art. 5-5) were found, the Commission's approach was correct but
that, if not, the requirements of Article 13 (art. 13) had been
satisfied.
98. Under the Convention scheme of protection of the right to
liberty and security of person, the lex specialis as regards
entitlement to a remedy is paragraph 4 of Article 5 (art. 5-4)
(see the Brannigan and McBride v. the United Kingdom judgment of
26 May 1993, Series A no. 258-B, p. 57, para. 76), which provides:
"Everyone who is deprived of his liberty by arrest or detention
shall be entitled to take proceedings by which the lawfulness of
his detention shall be decided speedily by a court and his release
ordered if the detention is not lawful."
The scope of this specific entitlement in relation to arrest
and detention under the emergency legislation in Northern Ireland
has been considered by the Court, notably in the Brogan and Others
and Fox, Campbell and Hartley judgments (loc. cit., pp. 34 - 35,
para. 65, and pp. 20 - 21, para. 45, respectively).
No complaint however was made by the first applicant under
Article 5 para. 4 (art. 5-4) at any stage of the proceedings
before the Convention institutions. The Court sees no cause,
either on the facts or in law, to examine whether the less strict
requirements of Article 13 (art. 13) were complied with in the
present case.
B. Claims as to entry and search (Article 8) (art. 8)
99. The first applicant argued that effective remedies for her
claims under Article 8 (art. 8) regarding the Army's actions in
entering and searching her house were lacking since such domestic
proceedings as might have been taken in relation to entry and
search would have failed because domestic law provided lawful
excuse for those actions.
The Commission expressed the opinion that an appropriate remedy
did exist under domestic law, notably in the form of an action for
the tort of unlawful trespass to property.
The Government accepted and adopted the Commission's reasoning.
100. The Court likewise arrives at the same conclusion as the
Commission. Article 13 (art. 13) guarantees the availability of a
remedy at national level to enforce the substance of the
Convention rights in whatever form they may happen to be secured
in the domestic legal order. Its effect is thus to require the
provision of a domestic remedy allowing the competent "national
authority" both to deal with the substance of the relevant
Convention complaint and to grant appropriate relief in
meritorious cases (see, inter alia, the Vilvarajah and Others v.
the United Kingdom judgment of 30 October 1991, Series A no. 215,
p. 39, para. 122, and the authorities cited there). The remedy
available to Mrs Murray would have satisfied these conditions. As
the Commission pointed out, her feeble prospects of success in the
light of the particular circumstances of her case do not detract
from the "effectiveness" of the remedy for the purpose of Article
13 (art. 13) (ibid.).
C. Claims as to the taking and retention of a
photograph and personal details (Article 8) (art. 8)
101. As to her claims under Article 8 (art. 8) regarding the
taking and retention of a photograph and personal details, the
first applicant agreed with the separate opinion of Sir Basil
Hall, who took the view that since Northern Ireland law offered no
protection for an individual in her position, there being no
general right to privacy recognised under that law, Article 13
(art. 13) had been violated.
The Commission, citing the Court's case-law (see the James and
Others v. the United Kingdom judgment of 21 February 1986, Series
A no. 98, pp. 47 - 48, paras. 85 - 86), concluded that in so far
as the first applicant's complaint was directed against the
content of Northern Ireland law, Article 13 (art. 13) did not
confer any entitlement to a remedy; and that, if she could be
taken to be objecting to the manner in which that law had been
applied in her case, she could have brought an action before the
Northern Ireland courts.
The Government accepted and adopted the Commission's reasoning.
102. On this point too the Court comes to the same conclusion
as the Commission.
Whether the relevant domestic law as applied to Mrs Murray
ensured her a sufficient level of protection of her right to
respect for her private life is a substantive issue under Article
8 (art. 8). The matters complained of by Mrs Murray under Article
8 (art. 8) in this connection have already been found in the
present judgment to have been compatible with the requirements of
Article 8 (art. 8) (see paragraphs 83 to 95 above). Article 13
(art. 13) for its part does not go so far as to guarantee Mrs
Murray a remedy allowing her to have challenged the content of
Northern Ireland law before a national authority (see the James
and Others judgment, loc. cit.). For the rest, effective remedies
were available to her to raise any claim of non-compliance with
the applicable domestic law.
D. Conclusion
103. The facts of the present case do not therefore disclose a
violation of Article 13 (art. 13) in respect of the first
applicant.
FOR THESE REASONS, THE COURT
1. Holds, by fourteen votes to four, that there has been no
breach of Article 5 para. 1 (art. 5-1) of the Convention in
respect of the first applicant;
2. Holds, by thirteen votes to five, that there has been no
breach of Article 5 para. 2 (art. 5-2) of the Convention in
respect of the first applicant;
3. Holds, by thirteen votes to five, that there has been no
breach of Article 5 para. 5 (art. 5-5-) of the Convention in
respect of the first applicant;
4. Holds, by fifteen votes to three, that there has been no
breach of Article 8 (art. 8) of the Convention in respect of any
of the applicants;
5. Holds, unanimously, that it is not necessary to examine
under Article 13 (art. 13) of the Convention the first applicant's
complaint concerning remedies for her claims under Article 5
paras. 1 and 2 (art. 5-1, art. 5-2);
6. Holds, unanimously, that, for the rest, there has been no
breach of Article 13 (art. 13) of the Convention in respect of the
first applicant.
Done in English and in French, and delivered at a public
hearing in the Human Rights Building, Strasbourg, on 28 October
1994.
Signed: Rolv RYSSDAL
President
Signed: Herbert PETZOLD
Acting Registrar
In accordance with Article 51 para. 2 (art. 51-2) of the
Convention and Rule 53 para. 2 of Rules of Court A, the following
separate opinions are annexed to this judgment:
(a) joint dissenting opinion of Mr Loizou, Mr Morenilla and Mr
Makarczyk;
(b) partly dissenting opinion of Mr Mifsud Bonnici;
(c) partly dissenting opinion of Mr Jambrek.
Initialled: R.R.
Initialled: H.P.
JOINT DISSENTING OPINION OF JUDGES LOIZOU,
MORENILLA AND MAKARCZYK
1. Although we agree with the majority of the Court that, when
interpreting and applying the Convention, due account should be
taken of the special nature of terrorist crime, of the exigencies
of investigating terrorist activities and of the necessity of not
jeopardising the confidentiality of reliable sources of
information, we cannot concur with its conclusion of no violation
of Article 5 paras. 1, 2 and 5 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5), and
Article 8 (art. 8) of the Convention in the present case.
On the contrary, a violation of the applicants' fundamental
rights to liberty and security and to respect for private life is
disclosed by the circumstances of the case, namely the Army's
entry into and search of the applicants' home at 7 a.m. without
warrant; the assembling of Mrs Murray's husband and four children
in a room of the house during half an hour; her arrest and
detention during two hours for questioning in a military screening
centre on suspicion of her involvement in terrorist activities
because her brothers had been convicted in the United States of
America of offences connected with the purchase of arms for the
Provisional IRA; and the failure to inform her of the reasons for
her arrest (paragraphs 9 to 34 of the judgment).
2. Regarding the arrest and detention of Mrs Murray, we regret
that we are not convinced by the majority's arguments,
particularly in paragraphs 62 and 63, as to the reasonableness of
the suspicion that she had committed the above-mentioned offence;
nor do we find that the facts of this case are materially
different from those in the Fox, Campbell and Hartley judgment
<*>, where the Court found a violation of Article 5 para. 1 (art.
5-1) because it considered the elements furnished by the
Government to be insufficient to support the conclusion that there
had been a "reasonable suspicion" that the arrested persons had
committed an offence.
--------------------------------
<*> Fox, Campbell and Hartley v. the United Kingdom judgment of
30 August 1990, Series A no. 182.
3. The conviction in the United States of Mrs Murray's two
brothers of offences connected with the purchase of weapons for
the Provisional IRA, her visit to her brothers there and the
reference to the collaboration with "trustworthy" persons residing
in Northern Ireland implied by such offences are not, in our
opinion, sufficient grounds for reasonably suspecting the first
applicant of involvement in the offence of collecting funds in
Northern Ireland to buy arms in the United States for terrorist
purposes. Family ties cannot imply a criminal relationship between
the author of the offence and his or her relatives; nor can the
"co-operative" nature of the crime be considered a valid basis for
a reasonable suspicion of complicity on the part of members of the
family or friends of the criminal. These circumstances may give
rise only to a bona fide suspicion of such complicity. They do not
give rise to a "reasonable" suspicion such as to justify the
serious measures taken against the applicants unless they are
connected with other facts in direct relation to the offence. No
facts of this kind have however been furnished by the respondent
Government, although, in our opinion, they could have been
supplied without jeopardising the confidentiality of the source of
information which is necessary to protect the life and personal
safety of that source (paragraph 52 of the judgment).
4. The Court's task, as stated by the majority (paragraph 66 of
the judgment), is to determine whether the conditions laid down by
sub-paragraph (c) of Article 5 para. 1 (art. 5-1-c) have been
fulfilled in the circumstances of the particular case. With due
respect to the review that the national courts have conducted of
the facts of the case (paragraph 60 of the judgment) and to their
findings and conclusions in the proceedings brought by Mrs Murray,
it falls to our Court, pursuant to Article 19 (art. 19) of the
Convention, to ensure the observance of the engagement undertaken
by the States Parties under Article 1 (art. 1) to secure everyone
within their jurisdiction, inter alia, the right to liberty and
the right to respect for private life. In the exercise of this
power of review the Court must ascertain whether the essence of
the safeguard afforded by this provision of the Convention has
been secured. "Consequently, the respondent Government have to
furnish at least some facts or information capable of satisfying
the Court that the arrested person was reasonably suspected of
having committed the alleged offence" (Fox, Campbell and Hartley
judgment, p. 18, para. 34).
5. In the instant case the specific circumstances of the entry
into and search of the applicants' home by the Army, the limited
role of the Army in the investigation of terrorist crimes under
United Kingdom law (paragraphs 36 to 38 of the judgment) and,
moreover, the personal circumstances of Mrs Murray, a mother of
four children with health problems and no criminal record
(paragraph 9 of the judgment and document Cour (93) 290, Annexes A
- B, pp.100 B - C, 116 B - C), required a higher level of
suspicion and the application to the respondent Government of a
stricter standard when justifying before this Court the
"reasonableness" of the suspicion. Needless to say that the
domestic courts examined the issue from the standpoint of section
14 of the 1978 Act, which required an honest and genuine, rather
than a reasonable, suspicion. The scope of their examination was
confined to that.
6. Regarding the alleged violation of Article 5 para. 2 (art. 5-
2) of the Convention, in our view the evidence as to Mrs Murray's
questioning at the military screening centre (paragraphs 16 to 27
of the judgment), the vague indications and the questions put to
her lack the necessary precision to justify a conclusion that she
was informed of the reasons for her arrest. From the recorded
questions about her brothers or "about money and about America",
it is not possible for us to conclude that it was apparent to her
"that she was questioned about her possible involvement in the
collection of funds for the purchase of arms for the Provisional
IRA by her brothers in the USA".
7. In the Fox, Campbell and Hartley judgment (paragraph 40) the
Court declared that "[p]aragraph 2 of Article 5 (art. 5-2)
contains the elementary safeguard that any person arrested should
know why he is being deprived of his liberty. This provision is an
integral part of the scheme of protection afforded by Article 5
(art. 5): by virtue of paragraph 2 (art. 5-2) any person arrested
must be told, in simple, non-technical language that he can
understand, the essential legal and factual grounds for his
arrest, so as to be able, if he sees fit, to apply to a court to
challenge its lawfulness in accordance with paragraph 4 (art. 5-
4)".
In our opinion, bearing in mind the totality of the
circumstances, including the nature of the questions put to Mrs
Murray in the course of her interrogation (paragraphs 14 and 21 of
the judgment), the information given to Mrs Murray did not meet
this basic standard.
8. As to Article 5 para. 5 (art. 5-5) of the Convention, since
Mrs Murray's arrest and detention were in breach of paragraphs 1
and 2 of this Article (art. 5-1, art. 5-2), she was entitled to an
enforceable right to compensation in accordance with this
provision. We would recall, as did the Commission (report,
paragraph 75), that in the similar case of Fox, Campbell and
Hartley (paragraph 46) the Court found a violation of Article 5
para. 5 (art. 5-5).
9. The alleged violation of Article 8 (art. 8) of the
Convention is directly linked with the issues under Article 5
para. 1 (art. 5-1) of the Convention. Consequently, our conclusion
is that, a breach of this provision having been found to have
occurred in the circumstances of the case, the above-mentioned
measures taken by the Army interfering in Mrs Murray's private
life cannot, in the absence of an objective justification of the
suspicions of Mrs Murray's terrorist activity, be regarded as
necessary in a democratic society for the prevention of crime in
accordance with paragraph 2 of Article 8 (art. 8-2). We therefore
also find a violation of this provision of the Convention.
PARTLY DISSENTING OPINION OF JUDGE MIFSUD BONNICI
1. I am in agreement with the majority on most of the points at
issue in this case, starting with the finding that the arrest of
the first applicant was carried out on a reasonable suspicion that
she had committed an offence; thereby holding that Article 5 para.
1 (art. 5-1) was not violated.
2. I dissent, however, on the second point; that of Article 5
para. 2 (art. 5-2), which guarantees to "everyone who is arrested"
the right to be "informed promptly, in a language which he
understands, of the reasons for his arrest and of any charge
against him".
The essential and relevant facts, as accepted in the judgment
are that:
(a) When Corporal D. proceeded to the first applicant's house,
she said to her, "As a member of Her Majesty's forces, I arrest
you." And on being asked twice by the first applicant under what
section, Corporal D. replied, "Section 14" (paragraph 12 of the
judgment).
(b) Corporal D. told the domestic court that "the purpose of
arrest and detention under section 14 was not to gather
intelligence but to question a suspected person about an offence"
(paragraph 20 of the judgment). This was confirmed by Sergeant B.
(paragraph 22).
3. Now there is absolutely nothing in the whole proceedings to
indicate that after the first applicant was arrested on the
strength of section 14, she was thereafter promptly given the
reasons for her arrest and/or informed of any offence with which
she was charged.
In the concrete circumstances of the case, I am prepared to
allow that promptness can be waived because of the short duration
of the detention, but once the first applicant was arrested (and
not merely asked to go voluntarily to a place designated for
interrogation) she was entitled to be told why she was being
arrested - which in effect means "that she was suspected of having
committed a given offence". Once that is done, the further
information that she was being charged with a given offence can,
within a reasonable time, follow. This, however, must be preceded
by the first phase, wherein the arrested person must be informed
of the reasons for the arrest. This phase cannot be skipped,
ignored or disregarded, especially when, as in this case, the
person arrested is not charged with an offence.
4. In the view of the majority (paragraph 77 of the judgment)
this guarantee was satisfied because
"it must have been apparent to Mrs Murray that she was being
questioned about her possible involvement in the collection of
funds for the purchase of arms for the Provisional IRA by her
brothers in the USA",
which induces the Court to come to the conclusion that
"the reasons for her arrest were sufficiently brought to her
attention during her interview".
And therefore there was no violation.
5. In my opinion this decision reduces the meaning of Article 5
para. 2 (art. 5-2) to such a low level that it is doubtful whether
in fact it can, if it is adhered to in this form, have any
possible concrete application in the future.
In fact what is being held here is that through the contents of
an interrogation an accused person can, by inference or deduction,
arrive, on his own, to understand "the reasons for his arrest
and... any charge against him". Since the Convention obliges the
investigating officer "to inform" the arrested person, I cannot
agree that the duty imposed on the investigating officer can be
satisfied by the obligation of the arrested person to carry out a
logical exercise so that he will thereby know of the charge
against him - surmising both, from the contents of the
interrogation.
6. It is not really possible to sustain this interpretation of
Article 5 para. 2 (art. 5-2). If it is sustained, then it would
mean that the guarantee therein contemplated will only come into
play in situations such as that which is described in Franz
Kafka's masterpiece The Trial, where the Inspector, who is
supposed to interrogate K (the accused person), tells K,
"I can't even confirm that you are charged with an offence, or
rather I don't know whether you are. You are under arrest
certainly, more than that I do not know." <*>
--------------------------------
<*> English translation by W. and E. Muir from the German
original Der Prozess - Penguin reprint 1953, p. 18.
7. Therefore, the interpretation arrived at is a substantial
limitation of the purpose of Article 5 para. 2 (art. 5-2), to
which I cannot subscribe, and I find that there was a violation of
Article 5 para. 2 (art. 5-2).
8. On all the other points in this judgment, I form part of the
majority.
PARTLY DISSENTING OPINION OF JUDGE JAMBREK
I subscribe to the joint dissenting opinion of Judges Loizou,
Morenilla and Makarczyk as regards the violation of Article 5
paras. 1, 2 and 5 (art. 5-1, art. 5-2, art. 5-5).
I also wish to make some additional points, which reflect my
own reasoning related to the case.
1.
In the examination of the matter of "reasonable suspicion", the
key issue seems to me to be whether "at least some facts or
information" were furnished by the Government, which would satisfy
an objective observer that the person concerned may have committed
the offence. In my opinion this condition of reasonableness was
not fulfilled. It was suggested by the representative of the
Government that "primary facts", obtained from a reliable
confidential source, which cannot be disclosed must be
differentiated from "something other than the primary facts or
information". Elements of the latter kind, he claimed, had been
provided which should be capable of so satisfying an objective
observer. He cited:
(a) the honest belief of the arresting officer,
(b) the briefing by a superior officer, and
(c) circumstances preventing disclosure of information.
In my view all three are capable of satisfying the condition of
an honest or genuine suspicion, but do not constitute "at least
some facts or information" on which a reasonable suspicion could
be based. Neither honesty of an arresting officer, nor honesty of
superior officer, nor the circumstances of a suspected terrorist
crime fall into this category.
At the hearing the Government's representative also identified
three other kinds of more specific "objective evidence", namely
the conviction of the first applicant's brothers, her contacts
with them and her visits to America. The problem with these facts,
as I see it, is that none of them per se may be held against the
first applicant to incriminate her. They rather resemble the
incrimination of a person's status, in this case the first
applicant's kinship relationship.
I am therefore led to conclude that there has been a violation
of Article 5 para. 1 (art. 5-1) in respect of the first applicant,
following the reasoning in the Fox, Campbell and Hartley v. the
United Kingdom judgment (judgment of 30 August 1990, Series A no.
182).
2.
Was it possible for the Court to set some modified standards
for "reasonable suspicion" in the context of emergency laws
enacted to combat terrorist crime?
At this point I wish to explain some of my "philosophic
prejudices" related to this issue. Much was made in the
Government's memorial of the specific features of terrorist crime
and the relevant emergency provisions, allowing for the tipping of
the balance between State and individual interests in the
direction of the raison d'Etat. However, the existence of an
emergency may be used to argue in favour of both interests
involved, namely that of the Government and that of the arrested
person. For example, under emergency laws, individual rights may
be abused even more easily and on a larger scale than in normal
times. They should therefore be given an even more careful
protection in view of the intensity of national interests in
taking repressive measures against crime. Suspects should thus not
be denied being provided with at least some evidence and grounds
for their arrest, in order to be able to challenge the allegations
against them. Neither should the competent domestic court be left
without persuasive evidence supporting the required reasonableness
of the arrest.
I also do not dispute that by and large intelligence-gathering
organisations do indeed obtain "reliable" items of information
which have to be kept confidential, and which should be trusted
without closer examination.
But are the items obtained all and always relevant? We may
assume that at least some of them are irrelevant or already
notorious. Information on persons' travel abroad or on their
kinship relationships, for example, may be very reliable and also
happen to be classified as secret, but it may be irrelevant or
already notorious. Therefore I would hesitate to make life for the
intelligence-gathering services too easy, at the expense of
detainees and especially at the expense of the domestic courts.
3.
My underlying philosophic approach having been identified, some
more "technical" points about the case may be made.
The search for a balance between the State's interest in
fighting crime and the protection of the individual's fundamental
rights is the obvious task of the Strasbourg Court. To this end I
would propose clarifying the following preliminary issues:
First, what is the relationship between the Article 5 para. 1
(c) (art. 5-1-c) requirement of "reasonable suspicion" and the
Article 5 para. 2 (art. 5-2) right to be "informed promptly of the
reasons for his arrest and of any charge against him"?
Are grounds for reasonable suspicion identical to reasons for
arrest?
A usual consequence of the implementation of Article 5 para. 1
(c) (art. 5-1-c) is that the national courts will, if need be, be
called on to decide whether the arresting officer entertained
reasonable suspicion of an offence committed by the detainee,
while the purpose of Article 5 para. 2 (art. 5-2) is to enable the
arrested person to assess the lawfulness of the arrest and take
steps to challenge it, if need be. This difference may justify
differential treatment of evidence supporting such reasons in
terms of their confidentiality.
A further point is that the Court referred in the Fox, Campbell
and Hartley case to "information which... cannot... be revealed to
the suspect or produced in court to support the charge".
Two questions seem to me relevant in this respect. First, is
there a difference between revealing information to the suspect
and then producing it in court? Probably not. And secondly, is
there a difference between information made available to the court
and information produced in a court, that is revealed to the
suspect?
In this connection I see some scope for compromise between the
wish to preserve the Fox, Campbell and Hartley standard and, at
the same time, the need to expand and elaborate its reasoning in
order to adapt it better to the Murray case and other similar
cases.
The "technical" question could also be posed whether otherwise
confidential information could not be rephrased, reshaped or
tailored in order to protect its source and then be revealed. In
this respect the domestic court could seek an alternative,
independent expert opinion, without relying solely on the
assertions of the arresting authority.
4.
I voted for non-violation of Article 8 (art. 8) because I do
not see a necessary link between the breach of the requirements of
Article 5 para. 1 (art. 5-1) and the interference in the private
and family life of Mrs Murray (and her family). I am satisfied
with the approach of the Court in regard to Article 8 (art. 8),
and, in particular, with its conclusion that the interference was
in accordance with the law and that the contested measures pursued
a legitimate aim and were necessary in a democratic society
(paragraphs 88 to 94 of the judgment).
However, in the light of my views as to the violation of
various provisions of Article 5 (art. 5), I cannot subscribe to
the Court's reasoning in paragraph 92 of the judgment, namely that
Mrs Murray was reasonably suspected of the commission of a
terrorist-linked crime and that this fact justified the need to
enter and search her home. The finding of non-violation of Article
8 (art. 8) can be sufficiently well grounded regardless of the
reasoning in paragraph 92 of the Court's judgment.
|
