Колпинским районным  народным  судом  Санкт-Петербурга Бородин
   осужден по ч.  3 ст.  144 УК РСФСР (в прежней редакции) на 2  года
   лишения свободы без конфискации имущества с отбыванием наказания в
   исправительно - трудовой колонии общего режима. В пользу Бородиной
   И. взыскан  материальный  ущерб в размере 275 тыс.  руб.  Судебной
   коллегией по уголовным делам Санкт-Петербургского городского  суда
   приговор оставлен без изменения.
       Преступление совершено при следующих обстоятельствах.  Бородин
   взял ключи  у  своей несовершеннолетней дочери,  проник в квартиру
   своей бывшей  жены  И.  Бородиной  и  тайно  похитил   ее   личное
   имущество: норковую   шубу  стоимостью  350  тыс.  руб.,  дубленку
   стоимостью 400 тыс.  руб.,  кожаную куртку и другие вещи, всего на
   сумму 1155050   руб.   (в  ценах  1992  г.),  причинив  тем  самым
   потерпевшей значительный ущерб. Похитил также шубу из меха козлика
   стоимостью 98 тыс.  руб.,  принадлежавшую Никанорову, причинив ему
   значительный материальный ущерб.
       Заместитель Генерального   прокурора   РФ   принес  протест  в
   судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ, в котором
   поставил вопрос об изменении судебных решений в отношении Бородина
   по следующим основаниям.
       Собранными по  делу  материалами  наличие умысла на совершение
   кражи в действиях Бородина не доказано.  Потерпевший  Никаноров  и
   свидетели по  делу  подтвердили  лишь  факт  завладения  Бородиным
   личными вещами  своей  бывшей  жены,  что  не  оспаривал   и   сам
   осужденный.
       Что же касается И.  Бородиной,  то она является лицом,  крайне
   заинтересованным в  исходе  дела,  и  ее  показания  объективно не
   свидетельствуют об  умысле  осужденного  на  совершение  кражи  ее
   личных вещей.
       Бородин показал, что с 1982 г. состоял в браке с И. Бородиной,
   от которого  имеется  несовершеннолетняя  дочь.  Жили  в квартире,
   принадлежавшей его родителям,  которые оставили ее им, переехав на
   новое место  жительства.  После  расторжения брака в конце 1990 г.
   раздел совместно нажитого имущества не производили. Он из квартиры
   не выписывался,  фактически стал проживать в маленькой комнате,  а
   жена и дочь - в большой.  В квартире находились его  личные  вещи.
   Жена всячески пыталась избавиться от его присутствия в квартире, у
   нее был сожитель Никаноров.  Она поставила  вторую, металлическую,
   дверь, и  зайти в квартиру он не мог,  так как ключей ему не дали.
   Он (Бородин) со своей знакомой Коргуевой снимали квартиру в другом
   месте.
       И. Бородина часто уезжала в командировки,  и дочь  практически
   все время  жила  у его родителей.  В одну из таких командировок он
   взял у дочери ключи от квартиры и,  когда пришел туда,  обнаружил,
   что исчезли его вещи, вывезена мебель.
       Он решил "разобраться" с бывшей женой по поводу их квартиры  и
   его имущества.  С  этой  целью  взял  ее  одежду и обувь.  Вещи не
   продавал, а оставил на  хранение  у  своего  знакомого,  поскольку
   собирался вернуть  их  потом  жене.  Но  не успел этого сделать до
   ареста, так как не было подходящего случая.
       Показания осужденного  о  том,  что он завладел личными вещами
   Бородиной лишь для того, чтобы использовать это обстоятельство для
   разрешения взаимных претензий, подтвердили свидетели Т. Бородина и
   Коргуева.
       Потерпевшая И.  Бородина  не  отрицала,  что  после  развода с
   Бородиным совместно нажитое имущество они не делили.
       Таким образом, по делу установлено, что супруги Бородины, хотя
   и расторгли  брак,  раздел   жилья  и  имущества  не  производили.
   Бородина осталась   проживать  в  квартире,  принадлежавшей  ранее
   родителям бывшего мужа, где находилось не только совместно нажитое
   имущество, но и предметы обихода,  оставленные его родителями, его
   личные вещи.
       При этих  обстоятельствах,  указано  в  протесте,  суд  принял
   ошибочное решение,  усмотрев в действиях Бородина кражу, поскольку
   необходимым элементом   данного   состава   преступления  является
   умышленное незаконное и безвозмездное завладение с корыстной целью
   личным имуществом   граждан.   Доказательств,  которые  объективно
   подтверждали бы  наличие  у  Бородина  умысла   на   безвозмездное
   завладение имуществом бывшей жены, нет.
       Вместе с тем Бородин,  пытаясь решить  вопросы  имущественного
   характера с  И.  Бородиной  путем  изъятия  ее вещей из квартиры и
   используя это  обстоятельство  для  своего   действительного   или
   предполагаемого права,    действовал    незаконно    и    совершил
   самоуправство, то есть преступление,  предусмотренное ст.  200  УК
   РСФСР.
       Президиум Санкт-Петербургского городского суда, согласившись с
   осуждением Бородина  за  кражу,  необоснованно отверг такое важное
   обстоятельство, как наличие конфликта между бывшими  супругами  на
   почве раздела  квартиры и имущества,  который на момент совершения
   осужденным указанных действий в отношении другой  спорной  стороны
   разрешен не был.
       Протест заместителя Генерального  прокурора  РФ  удовлетворен,
   судебные решения  в  отношении  Бородина  изменены,  действия  его
   переквалифицированы с ч.  3 ст.  144 УК РСФСР на ст. 200 УК РСФСР,
   по которой  назначено наказание в виде исправительных работ сроком
   на 6 месяцев.