СУДЕБНАЯ КОЛЛЕГИЯ ПО УГОЛОВНЫМ ДЕЛАМ ВЕРХОВНОГО СУДА
                    ОПРЕДЕЛЕНИЕ от 20 августа 1997 г.
                              (Извлечение)
   
       Пермским областным судом 4 апреля 1997  г. Евсеев  осужден  по
   п. п. "г", "д" ст. 102 УК РСФСР к лишению свободы сроком на восемь
   лет и оправдан по ч. 2 ст. 149 УК РСФСР.
       Он  признан  виновным   в   совершении   17  октября  1996  г.
   умышленного  убийства  Стародубцевой   с   особой   жестокостью  и
   способом, опасным для жизни многих людей.
       17 октября 1996 г. Евсеев в квартире распивал спиртные напитки
   со знакомыми  и  родственниками,  среди которых была Стародубцева.
   Вспомнив, что его знакомая Дегтянникова ранее  получила  ожоги  от
   воспламенения спирта по вине Стародубцевой и находилась на лечении
   в больнице,  Евсеев  из  неприязни,  имея  умысел  на   совершение
   убийства, легковоспламеняющимся  нитролаком  облил  Стародубцеву и
   поджег спичкой.  От полученных  ожогов  в  мучениях  и  страданиях
   потерпевшая скончалась.
       В кассационной жалобе  адвокат  просил  приговор  в  отношении
   Евсеева изменить,  переквалифицировать его действия с п.  п.  "г",
   "д" ст.  102 УК РСФСР  на  ч.  2  ст.  108  УК  РСФСР  и  смягчить
   наказание, считая,  что  у  осужденного не было умысла на убийство
   потерпевшей,  а  имелось  желание  лишь  напугать  ее.  По  мнению
   адвоката, Евсеев  в  силу  малого  жизненного опыта (рождения 1979
   года) и имеющегося у него  заболевания  не  предполагал,  что  его
   действия могут повлечь смерть потерпевшей.
       Судебная  коллегия  по  уголовным  делам  Верховного  Суда  РФ
   20 августа 1997 г.  приговор изменила: исключила из него осуждение
   Евсеева по п. "д" ст. 102 УК РСФСР, указав следующее.
       Вывод  суда   о   виновности  Евсеева  в  умышленном  убийстве
   Стародубцевой основан  на  доказательствах,  всесторонне  и  полно
   исследованных судом   и   получивших   соответствующую   оценку  в
   приговоре.
       В  жалобе  адвокат   не   оспаривал  того,  что  Евсеев  облил
   Стародубцеву нитролаком и поджег, в результате чего она скончалась
   от полученных  ожогов.  Однако  доводы  о том,  что Евсеев не имел
   умысла на убийство потерпевшей,  хотел только  напугать  ее  и  не
   предполагал, что его действия могут привести к смерти потерпевшей,
   противоречат доказательствам.
       Вина Евсеева    в   совершении   преступления   доказана   его
   показаниями, из  которых  видно,  что  он  вылил  на   потерпевшую
   нитролак и  поджег,  отчего одежда на потерпевшей загорелась.  Эти
   показания объективно  подтверждены  другими  доказательствами,   в
   частности, показаниями  свидетелей   Ахметзянова,   Дегтянниковой,
   Кадровой  и  других,  протоколом   осмотра   места   происшествия,
   заключением  судебно-медицинского   эксперта   о   причине  смерти
   потерпевшей, поэтому судом обоснованно признаны правдивыми.
       Согласно  заключению  судебно-медицинского   эксперта   смерть
   Стародубцевой наступила  от  термических  ожогов  лица,  передне -
   боковых поверхностей  шеи,  туловища,  верхних конечностей,  обоих
   бедер,  промежности,  ожога верхних дыхательных путей, ожога около
   60% поверхности тела.
       С доводом адвоката о том,  что Евсеев в силу своего  состояния
   здоровья не понимал,  что,  обливая потерпевшую краской и поджигая
   ее, может причинить смерть, согласиться нельзя.
       Как видно из заключения эксперта-психиатра,  Евсеев,  совершая
   преступление, мог  отдавать  себе  отчет  в  своих   действиях   и
   руководить ими. Преступление совершил во вменяемом состоянии.
       Ссылка в жалобе адвоката на то,  что Евсеев не имел умысла  на
   убийство Стародубцевой,   необоснованна,   поскольку  он,  обливая
   потерпевшую нитролаком и поджигая ее, сознавал общественно опасный
   характер своих действий, предвидел общественно опасные последствия
   - смерть потерпевшей.
       При таких   обстоятельствах,  с  учетом  характера  и  способа
   совершения преступления,  избранного  Евсеевым,  суд   обоснованно
   пришел  к  выводу,   что   виновный   убил  потерпевшую  с  особой
   жестокостью,  и  правильно  квалифицировал  его действия по п. "г"
   ст. 102 УК РСФСР.
       Оснований  для  переквалификации  действий  Евсеева  на  ч.  2
   ст. 108 УК РСФСР не имеется.  Вместе с тем осуждение его по п. "д"
   ст. 102 УК РСФСР  ошибочно.  Как  видно из материалов дела, Евсеев
   совершил преступление  в  отношении  одного конкретного лица.  Его
   действия не  представляли  реальной  опасности  для  жизни  многих
   людей, как указано об этом в приговоре.  При таких обстоятельствах
   из приговора следует исключить осуждение Евсеева по п. "д" ст. 102
   УК РСФСР.
       Нельзя согласиться  с  доводами  адвоката   и   о   том,   что
   назначенное осужденному наказание чрезмерно сурово,  поскольку оно
   назначено в пределах санкции п.  "г" ст.  102 УК  РСФСР  с  учетом
   тяжести  и  общественной   опасности   содеянного,   смягчающих  и
   отягчающих наказание обстоятельств, данных о личности виновного.
       Поэтому оснований для смягчения наказания Евсееву не имеется.