ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ВЕРХОВНОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ПО РАССМОТРЕНИЮ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ В ПОРЯДКЕ НАДЗОРА
(Извлечение)
Изучение судебной практики за 1997 год свидетельствует о том,
что большинство дел рассматривается судами в соответствии с
действующим законодательством.
Вместе с тем при рассмотрении отдельных дел суды еще не
добились полного устранения недостатков в своей деятельности. Не
искоренены факты необоснованного осуждения граждан и оправдания
лиц, совершивших преступление, случаи неправильной юридической
квалификации правонарушений, назначения мер наказания, не
соответствующих характеру содеянного и личности виновных,
ущемления прав обвиняемых на защиту и другие нарушения
материального и процессуального законодательства.
Некоторые областные, краевые и Верховные суды республик, суды
автономных округов не всегда устраняют нарушения законности со
стороны нижестоящих судов. При рассмотрении дел в кассационном и
надзорном порядке вышестоящие суды нередко сами допускают
нарушения закона.
В связи с этим при рассмотрении дел в порядке надзора Судебная
коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ устраняла
допущенные нарушения.
ОТМЕНА ПРИГОВОРОВ И ДРУГИХ РЕШЕНИЙ
В 1997 году, как и прежде, наиболее часто отменялись приговоры
в связи с невыполнением требований закона о всестороннем, полном и
объективном исследовании обстоятельств дела.
В судебной практике имели место факты необоснованного
осуждения граждан за преступления, что влекло за собой отмену
приговоров и прекращение дел по реабилитирующим основаниям.
Так, по приговору Вологодского районного суда Вологодской
области от 27 сентября 1996 г. Гладков А. и Гладков М. осуждены по
ст. 110 УК РСФСР за умышленное причинение Карелину и Козловских
менее тяжких телесных повреждений в состоянии внезапно возникшего
сильного душевного волнения, вызванного противозаконными
действиями потерпевших, которые могли повлечь тяжкие последствия
для Гладковых.
Отменяя все судебные решения и прекращая дело по п. 2 ч. 1
ст. 5 УПК РСФСР, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного
Суда РФ в определении от 7 августа 1997 г. сослалась на ст. 13 УК
РСФСР, в соответствии с которой не является преступлением
причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны,
т.е. при защите личности и прав обороняющегося.
Действия Гладковых, как установлено материалами дела, были
обусловлены необходимостью защиты от нападавших на них Карелина и
Козловских.
Иногда суды необоснованно признают виновными лиц, добровольно
сдавших оружие и боеприпасы.
По приговору Волоколамского городского суда Московской области
от 19 октября 1996 г., оставленному без изменения в кассационном и
надзорном порядке, Власов осужден по ч. 1 ст. 218 УК РСФСР за
хранение без соответствующего разрешения револьвера -
короткоствольного нарезного огнестрельного оружия калибра 5,6 мм и
188 патронов, являвшихся штатными боеприпасами к нарезному
спортивно-охотничьему оружию калибра 5,6 мм.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 22 мая
1997 г. отменила все судебные решения и дело прекратила по п. 2
ч. 1 ст. 5 УПК РСФСР на основании примечания к ст. 218 УК РСФСР в
связи с тем, что Власов добровольно выдал револьвер и патроны.
Судебная коллегия признала необоснованным довод суда и
последующих судебных инстанций о том, что Власов выдал оружие при
производстве обыска после его задержания по подозрению в
совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 148 УК РСФСР,
что исключило возможность и в дальнейшем хранить оружие и
боеприпасы.
Как установлено по делу, Власов сдал оружие и боеприпасы до их
обнаружения представителями власти, т.е. добровольно. В связи с
этим дело было прекращено за отсутствием в действиях Власова
состава преступления.
В практике встречаются также случаи необоснованного
привлечения к уголовной ответственности лиц, действия которых в
силу малозначительности не представляли общественной опасности.
Так, по приговору Басманного межмуниципального (районного)
суда Центрального административного округа г. Москвы от 19 декабря
1995 г. Михеев осужден по ст. 15, ч. 2 ст. 144 УК РСФСР за
покушение на кражу аудиокассеты в футляре и пустого футляра из
салона автомашины на общую сумму 4 тыс. рублей. В кассационном и
надзорном порядке приговор оставлен без изменения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
30 октября 1997 г. отменила все судебные решения и прекратила в
отношении Михеева дело на основании п. 2 ст. 5 УПК РСФСР за
отсутствием в его действиях состава преступления.
Как установлено судом, Михеев пытался похитить имущество на
незначительную сумму - 4 тыс. рублей (минимальный размер оплаты
труда в ноябре 1994 г. составлял 20500 рублей).
Потерпевший Кондрашов в суде заявил, что имущество ему
возвращено, претензий к Михееву он не имеет и ущерб для себя
значительным не считает.
В соответствии с ч. 2 ст. 14 УК РФ действие (бездействие),
хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния,
предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не
представляющее общественной опасности, не является преступлением.
При таких обстоятельствах Коллегия признала, что действия
Михеева хотя формально и содержали признаки преступления,
предусмотренного ст. 15, ч. 2 ст. 144 УК РСФСР, но в силу
малозначительности не представляли общественной опасности, и
поэтому дело прекратила.
Как показало обобщение практики, суды не по всем делам
предъявляли должную требовательность к качеству предварительного
следствия, иногда из-за некритического отношения к материалам
органов предварительного следствия принимали к своему производству
и разрешали по существу с вынесением приговоров дела, по которым
расследование проведено неполно и односторонне, с существенным
нарушением уголовно-процессуального закона.
В процессе судебного разбирательства дела суды не всегда
принимали необходимые меры по восполнению неполноты
предварительного следствия, обеспечению всестороннего, полного и
объективного исследования всех обстоятельств дела, тщательной
проверке доводов подсудимых, выдвигаемых ими в свою защиту,
надлежащей оценке собранных по делу доказательств.
Наиболее часто обвинительные приговоры отменялись вследствие
односторонности и неполноты предварительного следствия.
В некоторых случаях неполнота и односторонность исследования
органами следствия обстоятельств дела не позволяют прийти к
определенному выводу о правильности предъявленного обвинения,
формах вины, направленности умысла, мотивах и цели совершения
преступления.
Так, неполнота и односторонность предварительного и судебного
следствия, повлиявшие на вывод о виновности или невиновности
привлеченных к ответственности лиц, привели к отмене приговора
Автозаводского районного суда г. Н. Новгорода от 23 сентября
1994 г., по которому осуждены Кравченко по ст. 103 УК РСФСР и
Пархоменко по ч. 1 ст. 189 УК РСФСР.
В кассационном и надзорном порядке приговор оставлен без
изменения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ,
рассмотрев в судебном заседании от 23 октября 1997 г. указанное
дело по протесту заместителя Генерального прокурора РФ, отменила
все судебные решения и направила его на новое расследование для
устранения пробелов следствия, установления мотивов убийства,
механизма и способов его совершения и других обстоятельств,
имеющих существенное значение для решения вопроса о виновности или
невиновности осужденных.
6 февраля 1996 г. Московский районный суд Чувашской Республики
признал Наслузова и Афанасьева виновными в совершении
преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 144 УК РСФСР (приговор
оставлен без изменения в кассационном порядке).
Наслузов и Афанасьев осуждены за кражу, совершенную путем
взлома замков на входной двери дома Ключниковой, куртки и 6 кг
лука общей стоимостью 71 тыс. рублей.
В связи с неполнотой предварительного и судебного следствия
Судебная коллегия Верховного Суда РФ определением от 27 марта
1997 г. отменила судебные решения, направив дело на новое
расследование, при этом она сослалась на существенное нарушение
уголовно-процессуального закона - непредоставление защитников,
участие которых было в соответствии с п. п. 3 и 4 ст. 49 УПК РСФСР
по данному делу обязательным. Кроме того, по делу не установлено
местонахождение похищенного; не выяснены причины противоречий
показаний осужденных содержанию протокола осмотра места
происшествия; не проверена возможность происхождения обнаруженных
следов от одного или нескольких лиц, принадлежность Наслузову и
Афанасьеву отпечатков следов обуви на полу дома потерпевшей,
причастность к совершению преступления других лиц.
Иногда приговоры отменялись с направлением дела на новое
расследование для предъявления осужденным более тяжкого обвинения.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
29 июля 1997 г. по протесту заместителя Генерального прокурора РФ
отменила приговор в отношении Астахова, Авдеева, Козлова и
Афанасьева, осужденных по ч. 3 ст. 148 УК РСФСР.
Как видно из дела, потерпевшей Кияновой в результате
примененного к ней насилия, наряду с легкими телесными
повреждениями, не повлекшими за собой кратковременного
расстройства здоровья, были причинены также легкие телесные
повреждения, повлекшие за собой кратковременное расстройство
здоровья, поэтому действия осужденных должны были бы быть
квалифицированы как совершенные с насилием, опасным для жизни и
здоровья потерпевшей, т.е. по ч. 5, а не ч. 3 ст. 148 УК РСФСР.
Отменив приговор, Судебная коллегия направила дело на новое
расследование, в ходе которого органам следствия предлагалось в
соответствии со ст. 20 УПК РСФСР устранить отмеченные недостатки и
решить вопрос об ответственности осужденных.
В ряде случаев на рассмотрение в судебное заседание выносились
дела о транспортных преступлениях, по которым органами следствия
недостаточно полно установлены фактическая обстановка дорожно -
транспортного происшествия, размер причиненного ущерба и другие
обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела.
Усть-Лабинским районным судом Краснодарского края 3 августа
1993 г. Гармашов осужден по ч. 2 ст. 211 УК РСФСР за нарушение
правил безопасности движения, повлекшее причинение потерпевшему
тяжкого телесного повреждения, Кислицын - по ст. 211(2) УК РСФСР
за выпуск в эксплуатацию заведомо технически неисправного
автотранспортного средства.
В кассационном и надзорном порядке Краснодарский краевой суд
оставил приговор без изменения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
судебные решения отменила ввиду нарушения органами следствия и
судом ст. 20 УПК РСФСР и направила дело на новое расследование,
указав в определении от 12 ноября 1997 г. следующее: версия о
нарушении правил безопасности движения самим потерпевшим надлежаще
не исследована; не проверены показания осужденного Гармашова о
том, что потерпевший в момент происшествия находился в состоянии
опьянения; следственный эксперимент был проведен в условиях,
существенно отличавшихся от тех, в которых произошло столкновение
транспортных средств; по делу не выяснен размер материального
ущерба, причиненного повреждением транспортных средств; не в
полной мере проверено должностное положение Кислицына,
выпустившего транспортное средство технически неисправным.
Документы, подтверждающие назначение его механиком, к делу не
приобщены.
В то же время практика показывает, что суды все еще часто без
достаточных оснований, предусмотренных в ст. 232 УПК РСФСР,
возвращают дела для дополнительного расследования без
всестороннего исследования и надлежащей мотивировки
невосполнимости и неполноты предварительного следствия.
Так, определением судьи Корякского автономного округа от 27
мая 1996 г. уголовное дело в отношении Осыки, обвиняемого в
совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 109 УК РСФСР,
направлено для производства дополнительного расследования.
В определении суд сослался на процессуальные нарушения,
допущенные органами следствия относительно назначения судебно -
медицинской экспертизы и протокола допроса обвиняемого, в котором
не указана дата; поставлен вопрос о назначении и проведении
дополнительной судебно-медицинской экспертизы, более тщательного
допроса ряда свидетелей.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 21 мая
1997 г. отменила определение и направила дело на новое судебное
рассмотрение в связи с тем, что органы следствия расследование по
делу провели в соответствии с нормами УПК РСФСР и по всем
поставленным в определении суда вопросам не требуется проведение
каких-либо дополнительных следственных действий, они могут быть
разрешены в ходе судебного следствия.
Верховный суд Республики Северная Осетия - Алания 28 августа
1996 г. направил на дополнительное расследование дело по обвинению
Хугаева по п. п. "а", "е" ст. 102, ч. 3 ст. 146, ч. ч. 2 и 3
ст. 144, ч. 2 ст. 162(7) и ч. 3 ст. 224 УК РСФСР, Чеджемова - по
ч. 3 ст. 146 УК РСФСР, Хестанова по ч. 3 ст. 146 и ст. 190 УК
РСФСР в связи с процессуальными нарушениями, неполнотой
предварительного следствия, а также с увеличением объема
обвинения, предъявленного Хугаеву.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ
отменила определение и, направляя дело на новое судебное
рассмотрение, указала в определении на обязанность суда в
соответствии с требованиями ст. ст. 68 и 69 УПК РСФСР оценить
доказательства по делу, не признавая при этом имеющимися
юридическую силу доказательства, полученные с нарушением закона,
если таковые есть.
Коллегия отметила также, что суд в определении не указал,
почему неполнота предварительного следствия, выразившаяся в
непринятии мер к выяснению причин изменения обвиняемым своих
показаний, к проверке заявления Хугаева о применении к нему
незаконных методов ведения следствия, а также к оценке выводов
экспертизы о психическом состоянии Хестанова, не могла быть
восполнена самим судом при рассмотрении дела в судебном заседании.
Подобные нарушения закона встречаются также и в практике по
делам, рассматриваемым судом присяжных.
Суды присяжных, как правило, вопреки требованиям ст. 429 УПК
РСФСР не учитывают, что часть третья данной нормы предусматривает
возвращение судом уголовных дел для дополнительного расследования
из стадии судебного разбирательства по ходатайству перечисленных в
законе участников процесса в случаях, когда выявлены новые
обстоятельства, имеющие существенное значение для дела,
исследование которых невозможно в суде и требуется проведение
дополнительных следственных действий, которые не могут быть
проведены в силу специфики разбирательства в суде присяжных.
Так, постановлением судьи Ставропольского краевого суда от
27 марта 1997 г. уголовное дело по обвинению Снежко в совершении
преступлений, предусмотренных п. п. "а", "н" ст. 102, ч. ч. 2 и 3
ст. 144, ч. 3 ст. 195 УК РСФСР, и Паточкина в совершении
преступлений, предусмотренных п. п. "а", "н" ст. 102, ч. 3 ст. 144
УК РСФСР, направлено для дополнительного расследования в
подготовительной части судебного разбирательства по ходатайству
адвоката, защищавшего интересы Паточкина.
Кассационная палата Верховного Суда РФ отменила это
постановление, отметив в определении от 30 сентября 1997 г.
следующее.
Никаких новых, существенных для исхода дела обстоятельств
судом не выявлено, поскольку в нарушение требований ч. 3 ст. 429
УПК РСФСР судебное следствие по делу не проводилось и вопрос о
невозможности исследования обстоятельств, указанных в ходатайстве
адвоката, без направления дела для дополнительного расследования
судом не обсуждался.
Вывод суда о том, что органами следствия не проверялось алиби
Паточкина, не основан на материалах дела.
Заявление Паточкина о применении в отношении него
недозволенных методов следствия не является основанием для
направления дела для дополнительного расследования, поскольку суд
сам мог принять необходимые меры к его проверке и лишь в случае
невозможности выяснения в судебном заседании этих обстоятельств
вправе был направить дело на дополнительное расследование.
Обвинительное заключение соответствует требованиям ст. 205 УПК
РСФСР. Содержащееся в нем описание деяний, декриминализированных
новым уголовным законом, не является основанием для направления
дела на дополнительное расследование.
Постановление судьи признано незаконным и отменено с
направлением дела на новое рассмотрение со стадии судебного
разбирательства.
Причиной отмены Судебной коллегией по уголовным делам
Верховного Суда РФ приговоров зачастую было невыяснение судами
таких обстоятельств, которые могли бы повлиять на правильность
юридической оценки действий осужденных.
Так, отменены приговор Железнодорожного районного народного
суда г. Пензы, а также кассационное определение и постановление
президиума Пензенского областного суда по делу в отношении
Ильичева, осужденного по ст. 103 УК РСФСР.
Ильичев был признан виновным в умышленном убийстве. Во время
ссоры с Панчуговым Ильичев выстрелил последнему в лицо из газового
пистолета, затем подошел к нему, приставил пистолет вплотную к
виску и произвел второй выстрел, причинив ему тяжкое телесное
повреждение в виде огнестрельной раны с переломом височной кости,
ушибом и размозжением вещества головного мозга в височной области,
повлекшее смерть потерпевшего.
Отменяя судебные решения, надзорная инстанция отметила, что
вопреки установленному в судебном заседании обстоятельству -
производству выстрела из газового пистолета - суд, обосновывая
вывод об умысле Ильичева на умышленное убийство, указал, что тот
использовал огнестрельное оружие с плотным пороховым зарядом,
имеющим достаточную силу поражения.
Однако суд не исследовал вопросы, связанные с механизмом
образования раны, а также орудием преступления.
Выяснение же этих обстоятельств могло повлечь иную юридическую
оценку действий Ильичева, поэтому дело было направлено на новое
судебное рассмотрение.
Непринятие судом мер к всестороннему, полному и объективному
исследованию обстоятельств дела повлекло за собой отмену судебных
решений в отношении Емельянова, осужденного по приговору
Ногинского городского суда Московской области (с учетом внесенных
надзорной инстанцией изменений) по ст. ст. 115, 116 УК РФ.
Судебная коллегия Верховного Суда РФ, отменяя судебные решения
в отношении Емельянова по протесту заместителя Председателя
Верховного Суда РФ, указала на противоречивость показаний
потерпевших и свидетелей по делу, которые были положены в основу
обвинения Емельянова.
Судом не было проверено то обстоятельство, что перед
проведением опознания Емельянова потерпевшими и свидетелями
сотрудники милиции показали его им.
Поэтому приговор не мог быть признан законным и обоснованным.
Обращает на себя внимание дело в отношении Хатита, осужденного
по приговору Октябрьского районного суда г. Краснодара по ч. 1
ст. 145 УК РСФСР, который впоследствии был отменен в порядке
надзора с прекращением дела за недоказанностью президиумом
Краснодарского краевого суда.
По приговору суда Хатит признан виновным в совершении
открытого хищения в присутствии работницы кафе "Варвара" 10 пачек
(блок) сигарет "Мальборо".
Судебная коллегия Верховного Суда РФ отменила данные судебные
решения в отношении Хатита по протесту заместителя Генерального
прокурора РФ и дело направила на новое судебное рассмотрение в
связи с тем, что приговор суда был основан на показаниях
сотрудников милиции, данных ими со слов официанток кафе, которые в
суде не допрашивались, и их показания на предварительном следствии
в суде не оглашались и не исследовались.
Хатит вину не признавал, утверждая, что собирался заплатить за
сигареты, но не успел, так как был задержан сотрудниками милиции.
Суд надзорной инстанции, прекращая дело, также сослался на
показания свидетелей Калакутока и Шеудисена, данные на
предварительном следствии, хотя они в судебном заседании не
допрашивались и их показания не оглашались и не исследовались.
При указанных нарушениях норм УПК РСФСР судебные решения в
отношении Хатита подлежали отмене.
Как показывает изучение практики, конституционный принцип
обеспечения обвиняемому (подсудимому) права на защиту в основном
соблюдается, что положительно влияет на качество рассмотрения дел.
Вместе с тем по отдельным делам не полностью выполняются
требования некоторых норм уголовно-процессуального
законодательства, что приводит к нарушению права на защиту.
Так, по приговору Советского районного суда г. Владикавказа от
24 мая 1995 г. осужден Гаргуль по ч. 1 ст. 108 УК РСФСР.
Определением судебной коллегии по уголовным делам Верховного
суда Республики Северная Осетия - Алания от 23 августа 1995 г.
действия осужденного переквалифицированы с ч. 1 ст. 108 УК РСФСР
на ст. 110 УК РСФСР, и на основании акта амнистии Гаргуль от
наказания освобожден.
В надзорном порядке приговор и кассационное определение
оставлены без изменения.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по
протесту заместителя Генерального прокурора РФ 27 мая 1997 г.
отменила все судебные решения и направила дело на новое судебное
рассмотрение, признав, что суд допустил нарушение требований
ст. 50 УПК РСФСР, в соответствии с которой отказ подсудимого от
защитника может быть принят судом лишь в тех случаях, когда
участие защитника было обеспечено реально.
По данному же делу участие адвоката в судебном заседании не
было обеспечено и проводилось без его участия несмотря на то, что
с адвокатом Ц. по этому делу заключено соглашение и он был допущен
к участию в рассмотрении дела.
В подготовительной части судебного заседания подсудимый
Гаргуль отказался от услуг адвоката Ц., но в дальнейшем указывал,
что этот отказ носил вынужденный характер.
Нарушение права Гаргуля на защиту Судебная коллегия признала
существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим
отмену судебных постановлений.
Согласно УПК РСФСР приговор должен быть написан ясно и
понятно, а установленные по делу обстоятельства, доказательства и
выводы суда - изложены в нем в строгой логической
последовательности. Однако при постановлении приговоров все еще
допускаются ошибки, вызванные ненадлежащим выполнением некоторыми
судами требований, предъявляемых к приговору.
Так, по приговору Приокского районного суда г. Н. Новгорода от
25 декабря 1996 г. Бердников осужден по ст. 110 УК РСФСР.
В кассационном порядке приговор оставлен без изменения.
Постановлением президиума Нижегородского областного суда приговор
и кассационное определение отменены с направлением дела на новое
судебное рассмотрение.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13
ноября 1997 г. отменила все решения, указав следующее.
Вопреки требованию ст. 314 УПК РСФСР суд в описательной части
приговора не привел в полном объеме описание преступного деяния,
совершенного Бердниковым. Это могло повлиять на выводы суда о
виновности Бердникова, а равно на квалификацию его действий.
Президиум областного суда, отменяя приговор, допустил
нарушение требований ст. 380 УПК РСФСР, установив факты, которые
не были установлены судом, а также предрешил вопросы о
доказанности обвинения, выйдя за пределы своих прав, в связи с чем
Судебная коллегия отменила также и постановление президиума
областного суда, направив дело на новое судебное рассмотрение.
Причиной отмены некоторых приговоров, вынесенных судами
Астраханской области, явилось то, что в качестве народных
заседателей принимали участие лица, которые в установленном
законом порядке народными заседателями не избирались и не
назначались. Все они состояли на учете в центре занятости
населения и были привлечены к осуществлению правосудия на
основании договоров на общественные работы, заключенных
председателем Ленинского районного суда г. Астрахани и директором
центра занятости населения г. Астрахани, что является нарушением
ст. ст. 8 и 22 Закона РСФСР от 8 июля 1981 г. "О судоустройстве
РСФСР".
Не всегда соблюдалось судами требование индивидуального
подхода к избранию вида и размера наказания с учетом характера и
степени общественной опасности совершенного преступления, личности
виновного и обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание.
В ряде случаев лицам, совершившим тяжкие преступления и
преступления, представляющие повышенную общественную опасность,
необоснованно назначались мягкие меры наказания.
Так, по приговору Центрального районного суда г. Оренбурга от
30 июля 1996 г. Бибиков осужден по ч. 1 ст. 173 УК РСФСР к лишению
свободы на один год.
В кассационном и надзорном порядке приговор оставлен без
изменения, а протесты прокурора об отмене приговора за мягкостью
наказания - без удовлетворения.
Суд признал Бибикова виновным в том, что он, работая в
Центральном РОВД г. Оренбурга в должности дознавателя, 4 марта
1996 г., обнаружив предметы, свидетельствующие о незаконном
изготовлении Пуйдаком фальсифицированной водки, злоупотребляя
своим служебным положением, законных мер к сохранению и
закреплению следов преступления не принял, из корыстных побуждений
получил лично от Пуйдака взятку в сумме 6 млн. рублей, а также 60
бутылок водки, намереваясь в дальнейшем получить еще 2 млн.
рублей, после чего уничтожить материал в отношении Пуйдака,
собранный участковым инспектором Сердюком.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 28 мая
1997 г. отменила приговор за мягкостью назначенного Бибикову
наказания, поскольку вопреки требованиям ст. 37 УК РСФСР в
приговоре не дано оценки общественной опасности совершенного
Бибиковым преступления.
Кроме того, вывод президиума областного суда о наличии на
иждивении осужденного несовершеннолетнего ребенка не обоснован,
так как проведенной в связи с этим проверкой не установлено
родства между осужденным и упомянутым ребенком.
При новом рассмотрении суду рекомендовано дать оценку всем
обстоятельствам, влияющим на справедливость назначенного
наказания, и принять по делу решение в соответствии с законом.
20 августа 1996 г. Верховный суд Республики Калмыкия признал
Шевченко, Алешина, Минивалеева и Федоришина виновными в совершении
преступления, предусмотренного ст. 77 УК РСФСР, и назначил
Шевченко - организатору вооруженной банды наказание в виде лишения
свободы на три года пять месяцев, а Алешину, Минивалееву и
Федоришину, принимавшим участие в этой банде, - условное наказание
в виде трех лет лишения свободы с применением ст. 44 УК РСФСР с
испытательным сроком два года.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ,
отменяя приговор по мотивам мягкости назначенного осужденным
наказания, указала в определении от 26 февраля 1997 г. на
несоответствие наказания тяжести совершенного преступления.
В практике имелись факты необоснованного вынесения судами
оправдательных приговоров.
Постановление некоторых таких приговоров суды мотивировали
недоказанностью предъявленного обвинения, как это было, в
частности, по делу Листраткина, оправданного по ст. 103 и ч. 1
ст. 218 УК РСФСР по приговору Привокзального районного суда
г. Тулы от 20 ноября 1995 г.
В кассационном и надзорном порядке приговор оставлен без
изменения.
Органами предварительного следствия Листраткин обвинялся в
незаконном хранении, ношении огнестрельного оружия самодельного
производства и 8 боевых патронов калибра 5,6 мм промышленного
производства, а также в умышленном убийстве Окунева без отягчающих
обстоятельств, предусмотренных ст. 102 УК РСФСР.
Суд пришел к выводу о том, что проведенное расследование по
делу является неполным, отсутствуют "достаточные и достоверные
доказательства виновности Листраткина в совершении убийства
Окунева, а восполнить пробелы следствия невозможно и
нецелесообразно" и поэтому постановил оправдательный приговор.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по
протесту заместителя Генерального прокурора РФ 5 февраля 1997 г. в
связи с нарушением судом требований ст. 20 УПК РСФСР отменила
оправдательный приговор и направила дело на новое расследование,
указав, что, исследуя доказательства, суд сделал ошибочный вывод
об отсутствии возможности установить, из какого оружия и кем был
произведен выстрел в Окунева.
Несмотря на противоречия в показаниях осужденного и свидетелей
об обстоятельствах убийства Окунева, неполноту предварительного и
судебного следствия, а также заключение эксперта о возможности
обнаружения пули при эксгумации трупа и ее дальнейшем экспертном
исследовании, суд не выполнил требований ст. 20 УПК РСФСР и
необоснованно пришел к убеждению о непричастности Листраткина к
совершению преступления.
При таких обстоятельствах оправдательный приговор в отношении
Листраткина не мог быть признан законным и обоснованным.
Встречаются также факты необоснованного вынесения
оправдательных приговоров за отсутствием состава преступления.
Так, по приговору Балтасинского районного суда Республики
Татарстан от 17 мая 1996 г. Григорьев необоснованно оправдан по
ст. 172 УК РСФСР за отсутствием в его действиях состава
преступления.
Органами следствия Григорьев обвинялся в том, что он, работая
лесником обхода No. 7 Балтасинского лесничества министерства
лесного хозяйства Республики Татарстан, к выполнению своих
обязанностей по охране вверенного ему участка леса относился
недобросовестно. В период с 21 октября по 15 ноября 1995 г. на
вверенном ему участке была выявлена незаконная порубка 69 деревьев
общим объемом 33,7 куб. метров древесины. Ущерб, причиненный
лесному хозяйству, составил 4649220 рублей.
Основанием для оправдания Григорьева послужило то, что суд не
признал ущерб, причиненный им в результате халатного отношения к
исполнению своих обязанностей, существенным.
Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ,
отменяя оправдательный приговор, в определении от 27 февраля
1997 г. указала, что суд, оправдывая Григорьева, по сути был лишен
возможности обсудить вопрос, является ли существенным причиненный
в результате порубки леса вред, поскольку вопреки положениям
уголовно-процессуального закона, возлагающим на следователя
обязанность мотивировать признание вреда существенным (это понятие
является оценочным), ни в постановлении следователя о привлечении
Григорьева в качестве обвиняемого, ни в обвинительном заключении
такой аргументации не было.
Это нарушение следователем норм УПК РСФСР повлекло отмену
приговора и направление дела на новое расследование.
* * *
Судебная коллегия по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации
|
