ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 21 июля 1998 года
Дело N 5-В97-290
Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда
Российской Федерации в составе:
председательствующего Нечаева В.И.,
судей Зайцева В.Ю.,
Василевской В.И.
рассмотрела в судебном заседании от 21 июля 1998 г. протест
заместителя Председателя Верховного Суда Российской Федерации на
судебные постановления по иску Г. к АО "Садко" о восстановлении на
работе, выплате заработной платы за время вынужденного прогула и
компенсации морального вреда.
Заслушав доклад судьи Василевской В.И. и заключение помощника
Генерального прокурора Российской Федерации Гермашевой М.М. об
удовлетворении протеста, Судебная коллегия
установила:
Г. работала в АО "Садко" в должности кассира магазина по
срочному трудовому договору (контракту), заключенному 01.01.94
сроком на один год.
В период его действия приказом от 12.04.94 была уволена с
работы по ст. 31 КЗОТ по собственному желанию.
Оспаривая законность увольнения, Г. обратилась в суд с иском о
восстановлении на работе, выплате заработной платы за время
вынужденного прогула и компенсации морального вреда, утверждая,
что заявление об увольнении по собственному желанию она написала
под давлением администрации.
Решением Дорогомиловского межмуниципального суда г. Москвы от
24 июля 1996 г., оставленным без изменения определением судебной
коллегии по гражданским делам Мосгорсуда от 26 ноября 1996 г.,
исковые требования удовлетворены, истица восстановлена в прежней
должности кассира магазина и в ее пользу взыскано 16114800 руб.
заработной платы за время вынужденного прогула и 3000000 руб.
компенсации морального вреда.
Постановлением президиума Мосгорсуда от 2 апреля 1998 г. данные
судебные постановления по протесту заместителя Председателя
Верховного Суда Российской Федерации в части взыскания в пользу Г.
заработной платы за время вынужденного прогула отменены, и дело в
этой части направлено в суд первой инстанции на новое
рассмотрение. В остальной части протест оставлен без
удовлетворения.
В протесте заместителя Председателя Верховного Суда Российской
Федерации поставлен вопрос об отмене судебных постановлений ввиду
их незаконности и вынесении нового решения об отказе Г. в
заявленных требованиях.
Судебная коллегия Верховного Суда Российской Федерации, обсудив
доводы протеста и проверив материалы дела, находит состоявшиеся по
делу судебные постановления подлежащими отмене по следующим
основаниям.
Судом достоверно установлено и сторонами не оспаривалось, что
расторжение с Г. срочного трудового договора состоялось на
основании ее заявления от 10.04.94, содержащего просьбу об
увольнении с занимаемой должности по собственному желанию (л.д.
12).
Утверждение суда о неправомерности расторжения срочного
трудового договора по инициативе истицы ввиду отсутствия для этого
в заявлении каких-либо уважительных причин или оснований,
предусмотренных ст. 32 КЗоТ Российской Федерации, не основано на
законе.
Действительно, ст. 32 КЗоТ Российской Федерации предусматривает
обязательность прекращения срочного трудового договора (контракта)
по требованию работника в случае его болезни или инвалидности,
препятствующих выполнению работы по договору (контракту),
нарушения администрацией законодательства о труде, коллективного
или трудового соглашения и по другим уважительным причинам.
Наличие этих уважительных причин предоставляет работнику право
требовать расторжения срочного трудового договора досрочно и такой
договор подлежит прекращению независимо от согласия администрации.
Вместе с тем запрета на досрочное расторжение контракта по
инициативе работника при отсутствии у него уважительных причин на
увольнение, если на то имеется согласие администрации, указанная
норма закона о труде не содержит.
На срочное трудовое соглашение, являющееся одним из видов
трудовых договоров, распространяется общее для всех работников
основание его прекращения, предусмотренное п. 1 ст. 29 КЗоТ
Российской Федерации - соглашение сторон. В силу договорного
характера труда трудовой договор возникает по соглашению сторон
(ст. 15 КЗоТ Российской Федерации), следовательно, по их
договоренности он может быть прекращен в любое время.
Аннулирование такой договоренности также возможно лишь при
взаимном согласии администрации и работника.
Вывод суда о необходимости заключения истицей и администрацией
АО "Садко" специального соглашения по вопросу досрочного
расторжения контракта является ошибочным, основанным на
неправильном толковании норм материального права.
Из дела видно, что истица, проявляя инициативу и
волеизъявление, 10.04.94 подала на имя генерального директора АО
"Садко" письменное заявление о досрочном прекращении срочного
трудового договора, с чем администрация согласилась путем издания
12.04.94 приказа о ее увольнении. Эти волевые действия сторон,
направленные на досрочное прекращение трудового договора,
свидетельствуют о достигнутой ими договоренности в этом вопросе и
заключения какого-либо на этот счет дополнительного соглашения
действующим трудовым законодательством, в том числе и п. 1 ст. 29
КЗоТ Российской Федерации, не предусмотрено.
Довод Г. об увольнении с работы под давлением администрации в
связи с угрозой досрочного расторжения контракта по
компрометирующим основаниям достоверными и обоснованными
доказательствами не подтвержден, и более того, суд сам признал
установленным, что реального давления со стороны администрации АО
"Садко" при подаче истицей заявления об увольнении по собственному
желанию не было.
Понятие же "косвенные доказательства" в гражданском
процессуальном праве отсутствует, а поэтому ссылка на них в
решении суда является неправомерной.
Позиция президиума Мосгорсуда относительно невозможности
расторжения срочного трудового договора по соглашению сторон,
является ошибочной, основанной на неправильном толковании ст. 32 и
ч. 1 ст. 29 КЗоТ Российской Федерации, не предусматривающих такого
отказа. Установленное п. 1 ст. 29 КЗоТ Российской Федерации
основание прекращения трудового контракта по соглашению сторон
никаких изъятий на этот счет для срочных трудовых договоров, как
это определено в других пунктах данной законодательной нормы (п.
п. 2, 4), не делает.
Что касается неправильности формулировки увольнения истицы по
ст. 31 КЗоТ Российской Федерации, то это обстоятельство само по
себе не может свидетельствовать о незаконности ее увольнения.
В соответствии со ст. 39 КЗоТ Российской Федерации и Инструкции
о порядке ведения трудовых книжек, утвержденной Госкомтрудом СССР
по согласованию с ВЦСПС 20.06.74 (с последующими изменениями и
дополнениями), записи о причинах увольнения в трудовых книжках
делаются в точном соответствии с формулировкой основания,
указанной в законе, и со ссылкой на соответствующую статью и пункт
закона, допущенные неточности и неправильности в записях
исправляются самой администрацией или в судебном порядке по иску
работника.
Согласно сведениям, поступившим с АО "Садко", приказом N 125 от
26 июля 1996 г. администрация такие изменения внесла, уволив
истицу по соглашению сторон по п. 1 ст. 29 КЗоТ Российской
Федерации.
Утверждение судебных инстанций о подаче Г. заявления об
увольнении с работы под давлением администрации ничем не
подтверждено.
Наличие же для увольнения порочащих оснований, причем не
оспоренных истицей в установленном порядке, к числу таких
доказательств не относится.
Таким образом, при разбирательстве дела судом допущено
неправильное применение и толкование норм материального права,
повлекшее вынесение по делу незаконного решения о восстановлении
Г. на работе, и что в соответствии с п. 1 ст. 330 Гражданского
процессуального кодекса РСФСР является безусловным основанием к
его отмене и последующих судебных постановлений в порядке
судебного надзора.
В связи с тем, что по делу дополнительного разбирательства не
требуется, необходимо на основании п. 5 ст. 329 Гражданского
процессуального кодекса РСФСР вынести новое решение об отказе Г. в
иске о восстановлении на работе.
При таком положении и в соответствии с ч. 2 ст. 213 КЗоТ
Российской Федерации, предусматривающей выплату работнику
заработной платы за время вынужденного прогула лишь при вынесении
решения о восстановлении на работе, необходимости в проверке
обстоятельства правильности определения размера заработной платы,
подлежащей взысканию в пользу истицы, на что обращено внимание
надзорной инстанции, не имеется, и, следовательно, вынесенное ею
постановление подлежит отмене в полном объеме.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 328, п. 5 ст.
329 Гражданского процессуального кодекса РСФСР, Судебная коллегия
определила:
решение Дорогомиловского межмуниципального суда г. Москвы от 24
июля 1996 г. и все последующие судебные постановления по делу
отменить, в иске Г. к АО "Садко" о восстановлении на работе
отказать.
|
