ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 14 ноября 2002 года
Дело N 4-076/2002
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в
составе:
председательствующего - генерал-лейтенанта юстиции
Уколова А.Т.
судей - генерал-лейтенанта юстиции
Пархомчука Ю.В.,
генерал-майора юстиции
Хомчика В.В.
рассмотрела в судебном заседании от 14 ноября 2002 года
кассационные жалобы осужденных А., С. и защитника-адвоката
Батракова В.А. на приговор Западно-Сибирского окружного военного
суда от 29 мая 2002 года, которым военнослужащий войсковой части
34033 рядовой А., родившийся 30 июня 1980 года в селе Лагушино
Калачинского района Омской области, несудимый, на военную службу
призванный в декабре 2000 года, осужден к лишению свободы: по ст.
119 УК РФ - на один год, по ст. 213, ч. 3, УК РФ - на 5 лет, и по
ст. 105, ч. 2, п. п. "ж", "и", "н", УК РФ - на 15 лет. По
совокупности совершенных преступлений, в соответствии со ст. 69,
ч. 3, УК РФ, окончательное наказание А. определено путем
частичного сложения наказаний в виде 20 лет лишения свободы в
исправительной колонии строгого режима, и гражданин С., родившийся
2 января 1984 года в деревне Субботинка Любинского района Омской
области, несудимый, проживающий в г. Омске, осужден по ст. 105, ч.
2, п. п. "ж", "и", УК РФ к лишению свободы на 10 лет в
исправительной колонии общего режима.
В порядке удовлетворения гражданских исков с осужденных А. и С.
постановлено взыскать в солидарном порядке в пользу потерпевшей Р.
150 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда и 25
тысяч рублей в качестве возмещения расходов на погребение.
Кроме того, суд постановил взыскать с А. в пользу потерпевшей
О. 150 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда и 25
тысяч рублей в качестве возмещения расходов на погребение.
Заслушав доклад судьи генерал-майора юстиции Хомчика В.В.,
выступление военного прокурора отдела Главной военной прокуратуры
подполковника юстиции Ластовского В.Ф., полагавшего приговор в
отношении А. оставить без изменения, а в отношении С. изменить,
снизив ему наказание до 9 лет лишения свободы, Военная коллегия
установила:
по приговору А. признан виновным в угрозе убийством, в
хулиганстве, совершенном с применением предмета, используемого в
качестве оружия, убийстве, совершенном группой лиц из хулиганских
побуждений, неоднократно, а С. - в убийстве, совершенном группой
лиц из хулиганских побуждений.
Эти преступления А. совершил 2 и 6 декабря 2001 года, а
совместно с С. 6 декабря 2001 года в г. Омске. В судебном
заседании А. и С. вину свою в содеянном признали полностью.
А. и его защитник-адвокат Батраков, не соглашаясь с приговором,
в кассационных жалобах утверждают, что за совершенные преступления
А. осужден необоснованно и просят приговор отменить как
несоответствующий его личности и тяжести совершенных преступлений.
Осужденный и защитник указывают, что суд признал А. виновным в
угрозе убийством, основываясь на показаниях потерпевшей М., однако
последняя давала противоречивые показания, а сам осужденный свою
вину в совершении указанного преступления не признал.
А. не отрицает того обстоятельства, что держал в руке нож,
однако настаивает на том, что М. не расценивала угрозу убийством
реально, поскольку до случившегося распивала с ним спиртные
напитки, а после высказанной угрозы не боялась хватать его за
руки, а в последующем просила проводить на автобус. Кроме того,
суд оставил без внимания ее заявление о том, что она не настаивала
бы на привлечении А. к уголовной ответственности, если бы он в
последующем не совершил убийство. По мнению осужденного, суд был
обязан проверить и ее показания об устном обращении с заявлением в
милицию.
Сторона защиты утверждает, что по отношению к потерпевшему Р.,
которого А. считал виновным в смерти друга, он действовал по
мотиву мести на почве личных неприязненных отношений, а не из
хулиганских побуждений. Данные обстоятельства, по мнению
осужденного и его адвоката, подтверждаются показаниями свидетелей
Соколова, Лебедева и матери Р.
Не было учтено судом и то обстоятельство, что уголовное дело в
отношении Л., участвовавшего в избиении Р., было прекращено. С
учетом изложенного защита полагает, что по первому эпизоду
обвинения действия А. должны быть квалифицированы не как
хулиганство, а как нанесение побоев, и убийство он совершил по
мотиву мести, а не из хулиганских побуждений. Убийство О. также
совершено из личных неприязненных отношений, возникших внезапно в
ходе ссоры на улице.
Далее осужденный настаивает на том, что его действия по лишению
жизни Р. не должны быть квалифицированы по п. "ж", ч. 2, ст. 105,
УК РФ, поскольку каждый из них действовал самостоятельно, а факт
предварительного сговора между ним и С. на совершение указанного
преступления не доказан.
Осужденный А. не согласен с приговором и в части назначенного
ему наказания, считает его излишне строгим, поскольку судом не
учтены его положительные характеристики и личные обстоятельства, а
также отрицательные личностные характеристики потерпевших Р. и О.
Осужденный С. в своей кассационной жалобе не согласен с
приговором в части квалификации его действий как убийства из
хулиганских побуждений и размера назначенного ему наказания.
С. утверждает, что умысел на убийство возник у него внезапно,
после того как А. стал наносить удары ножом Р., кроме того, он
испытывал неприязнь к потерпевшему, имеющему отношение к гибели
его двоюродного брата.
Осужденный настаивает на том, что при назначении наказания суд
не учел, его положительные характеристики и то, что преступление
совершено им в несовершеннолетнем возрасте в силу случайного
стечения обстоятельств под влиянием старшего товарища. Суд
необоснованно не признал в качестве обстоятельств, смягчающих
наказание, активное способствование раскрытию преступления и
изобличение других участников преступления.
Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы, приведенные в
кассационных жалобах, Военная коллегия находит, что выводы суда о
фактических обстоятельствах содеянного А. и С. основаны на
исследованных в судебном заседании доказательствах, полно и
правильно изложенных в приговоре.
Суд обоснованно признал, что виновность А. в покушении на
убийство М. подтверждается совокупностью исследованных
доказательств: показаниями подсудимого, последовательными и
согласующимися между собой показаниями потерпевших М. и Р., а
также протоколом опознания М. ножа, которым А. угрожал ей
убийством.
Указанная совокупность доказательств является достаточной для
установления подлежащих доказыванию обстоятельств по данному
эпизоду обвинения и принятия решения о виновности подсудимого. В
связи с этим необходимость установления обстоятельств устного
обращения Р. и М. в милицию отсутствовала.
Вопреки утверждению осужденного А., суд пришел к правильному
выводу о том, что угроза убийством, высказанная им М., была
реальной.
Действительно, в условиях, когда А., высказывая потерпевшей
угрозу убийством, сообщил ей о своем намерении убить Р., достал из
кармана нож и приставил его лезвием к горлу потерпевшей, а второй
нож взял со стола и приставил к ее левому боку, у М. имелись
основания опасаться осуществления этой угрозы. При этом А.
осознавал, что выражает угрозу убийством, желал этого, действуя с
целью запугать потерпевшую.
Более того, из протокола судебного заседания видно, что сам А.
считал, что потерпевшая воспринимала его угрозы убийством как
реальные, так как выглядела испуганной и плакала.
Вместе с тем субъективное восприятие действий осужденного
потерпевшей, которая изначально испугалась за свою жизнь и залезла
под кровать, а впоследствии стала препятствовать А. в
осуществлении намерения убить Р., играет подчиненную роль и не
влияет на правильность выводов суда о квалификации действий
осужденного по данному эпизоду обвинения.
Вопреки утверждению защиты, суд правомерно положил в основу
приговора показания подсудимого, потерпевшей Р., свидетеля
Лебедева и правильно квалифицировал А. действия в квартире Р. как
хулиганство, совершенное с применением предмета, используемого в
качестве оружия.
При этом суд пришел к верному выводу о том, что А., который
вошел ночью в чужую квартиру с ножом в руке, изолировал мать Р.,
нанес последнему, а затем и О. удары кулаком в лицо и угрожал Р.
убийством, тем самым грубо нарушил общественный порядок, выразив
явное неуважение к обществу.
Тот факт, что поводом к действиям осужденного явились личные
неприязненные отношения с потерпевшим, не может свидетельствовать
об ошибочности квалификации содеянного им, поскольку объективные
действия А. свидетельствовали о наличии в них и хулиганского
мотива.
Что же касается прекращения уголовного дела органами
предварительного следствия в отношении Л., который нанес О. два
удара кулаком в лицо, то данное обстоятельство не вызывает
сомнений в виновности А. в совершении хулиганства.
Обоснованно положил суд в основу приговора по эпизодам убийства
О. и Р. признательные показания А. и С., которые подтверждены
совокупностью других доказательств: протоколами осмотра места
происшествия, в ходе которых были обнаружены трупы потерпевших и
орудие убийства; показаниями потерпевшей Р., свидетелей Соколова
В.В., Филина В.В. и Филина Виталия, свидетеля Лебедева, протоколом
следственного эксперимента с участием последнего, заключениями
судебно-медицинских и криминалистических экспертиз.
Вопреки утверждению защиты, суд не делал вывод о том, что
убийство Р. было совершено А. и С. по предварительному сговору.
Поскольку еще в процессе распития спиртных напитков и во время
совершения всех последующих преступных действий А. высказывал
намерение убить Р., и во время его убийства к А. с той же целью
присоединился С., суд обоснованно признал, что убийство
потерпевшего было совершено группой лиц.
Что же касается мотива преступных действий А., то вывод суда о
том, что последний и в отношении О., и в отношении Р. действовал
из хулиганских побуждений, является обоснованным. Поведение А.
свидетельствовало о стремлении открыто показать С. и Л. силу и
пьяную "удаль", при этом наказать О. за несговорчивость и
отомстить А., якобы виновному в смерти друга, что являлось
открытым вызовом общественному порядку и пренебрежением к нормам
морали.
Как видно из показаний С. в суде, он присоединился к действиям
А. и причинил потерпевшему Р. телесные повреждения, несовместимые
с жизнью, по причине нахождения в состоянии алкогольного опьянения
и желания показать пьяную удаль.
При таких обстоятельствах суд правомерно пришел к выводу о
наличии и в его действиях хулиганского мотива.
Таким образом, действия подсудимых: С. по п. п. "ж", "и" ч. 2
ст. 105 УК РФ, а А. по п. п. "ж", "и", и "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ,
ч. 3 ст. 213 УК РФ, и ст. 119 УК РФ - квалифицированы в
соответствии с фактическими обстоятельствами происшедшего, целями
и мотивами совершенных подсудимыми преступных действий, а
назначенное А. наказание является справедливым, соответствующим
всем обстоятельствам дела и данным о личности осужденного.
Не допущено судом и каких-либо нарушений уголовно-
процессуального закона, которые могли повлечь безусловную отмену
приговора.
Правильно разрешены по делу и заявленные потерпевшими
гражданские иски.
Вместе с тем приговор в отношении С. подлежит изменению в части
назначенного осужденному наказания.
Так, суд признал обстоятельствами, смягчающими наказание С.,
положительные характеристики его личности, несовершеннолетний
возраст и то, что ранее к уголовной ответственности он не
привлекался.
Вместе с тем суд назначил С. максимально возможное наказание в
виде лишения свободы и не учел также, что преступление было
совершено С. под влиянием негативного примера со стороны старшего
по возрасту А.
В связи с вышеизложенным назначенное осужденному С. наказание
подлежит снижению.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378 и
388 УПК РФ, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
определила:
приговор Западно-Сибирского окружного военного суда от 29 мая
2002 года в отношении С. изменить: снизить наказание, назначенное
С. по ст. 105, ч. 2, п. п. "ж", "и", УК РФ до 9 лет лишения
свободы в исправительной колонии общего режима.
В остальной части указанный приговор в отношении С. и приговор
в полном объеме в отношении А. оставить без изменения, а
кассационные жалобы осужденных и защитника Батракова В.А. - без
удовлетворения.
|
